Искра жизни

– Пойдем, – сказал он Бергеру. – Я ведь за тобой. Ради этого и пришел.

– А куда?

– В больничку. Отсидишься несколько дней. Там у нас каморка есть около тифозного отделения. Нацисты туда ни ногой. Все уже приготовлено.

– Но зачем? – спросил пятьсот девятый.

– Кремационная команда. Ее завтра ликвидируют. Слух прошел. А причислят они его туда или нет, никто из нас не знает. Я думаю, причислят. – Он повернулся к Бергеру. – Слишком много ты там в подвале повидал. Так что пойдем лучше от греха подальше. Переоденься. Скинь свое, надень на какого-нибудь мертвеца. А себе его тряпье возьмешь.

– Иди, – сказал пятьсот девятый.

– А староста барака? С ним сможете столковаться?

– Да, – неожиданно ответил за всех Агасфер. – Он будет держать язык за зубами. С ним мы сами все уладим.

– Хорошо. Рыжий писарь тоже в курсе. Дрейер в крематории дрожит за собственную шкуру. Он тебя среди мертвецов специально искать не будет. – Левинский с шумом вдохнул через нос. – Да там и забито все. Сюда шел – всю дорогу о мертвецов спотыкался. Пока всех сожгут, дня четыре пройдет, а то и пять. А тем временем новые наберутся. Кругом такая неразбериха, что уже никто ничего не понимает. Главное дело – это что тебя не найдут. – Озорная улыбка на миг осветила его лицо. – В такие времена это всегда самое первое дело. На пулю шальную не нарваться.

– Пошли, – сказал пятьсот девятый. – Поищем мертвеца без татуировки.

Видно было плохо. Тусклые багровые всполохи на западном горизонте ничуть не помогали. Им приходилось низко склоняться над мертвыми телами, наконец нашли одного, примерно того же роста, что и Бергер, и стащили с него одежду.

– Давай, Эфраим!

Они сидели на той стороне барака, откуда часовые их не видели.

– По-быстрому переоденься прямо тут, – шептал Левинский. – Чем меньше народу об этом узнает, тем лучше. Давай сюда свою куртку и штаны.

Бергер разоблачился. Сейчас он стоял на фоне неба, как некий призрачный арлекин. При сегодняшней раздаче белья в общей суматохе ему шваркнули женские панталоны, пришедшиеся ниже колен. В придачу к панталонам ему досталась очень странная рубашка, с глубоким вырезом и без рукавов.

– Завтра утром заявите его в числе умерших.

– Хорошо. Надзиратель блока все равно его в лицо не знает. А со старостой мы уж как-нибудь управимся.

Левинский вскользь улыбнулся.

– Лихо же вы все вырядились. Пошли, Бергер.