Искушение

– Я могу делать все, чего хочу – а я хочу заботиться о Джексоне.

– Возможно, ты изменишь свое мнение, когда сегодня тебе зададут жару на стадионе.

У меня перехватывает дыхание. Я знала, что он нанесет мне ответный удар, но все равно удивляюсь, почувствовав этот удар, направленный в мою грудь. Это напоминает мне о том, что, общаясь с Хадсоном, я начала ослаблять свою защиту, поверила, будто он и вправду считает, что я сильнее, чем полагают все остальные. И почему-то – не знаю почему, – обнаружив, что это не так, я чувствую такую печаль…

К тому же он совершенно неправ. У нас есть план, и теперь, когда я умею переходить в ипостась горгульи, я знаю что мы сможем его осуществить.

Мы выиграем турнир Лударес и получим кровяной камень.

Добудем драконью кость с Кладбища Драконов.

И да, не факт, что нам удастся добыть сердечный камень Неубиваемого Зверя, но Джексон уверен, что мы сумеем это сделать.

Раздобыв все это, мы сможем выдворить Хадсона из моей головы раз и навсегда – и он больше никому не причинит вред. Джексон наконец сможет выспаться, и, возможно, у нас получится нормально закончить выпускной класс.

Впервые с тех пор, как я узнала, что в моей голове застрял Хадсон, мое лицо расплывается в улыбке. У нас есть план. Выиграть турнир. Добыть кость. Убить зверя. Как любит говорить Мэйси, это проще простого. Нам это под силу.

Мы с Джексоном выходим из башни, держась за руки, и мое поднявшееся настроение лишь чуть-чуть портится, когда я, кажется, слышу, как Хадсон бормочет:

– Мы все обречены.

Глава 59. Два вампира в одной берлоге не уживутся

Мы с Джексоном добираемся до стадиона первыми. Поскольку на мне надето четыре слоя одежды, он заставляет меня снять верхние два – что мне совсем не нравится, поскольку я никак не могу согреться после того, как мы прошли через лес, но он говорит, что иначе я начну потеть, а это сделает обратный путь в тысячу раз тяжелее.

Нет, температура тут не так уж и ужасна – во всяком случае, по меркам Аляски, – но что-то подсказывает мне, что здесь я буду мерзнуть и в середине июля.

– Ну, так над чем мы будем работать сегодня? – спрашиваю я, сняв куртку, худи и лыжные штаны. От того факта, что на мне по-прежнему надеты флисовые штаны, лосины, топик и термофуфайка, у меня голова идет кругом – и я уверена, что так будет всегда. Действительно, можно вывезти девушку из Сан-Диего, но вывести Сан-Диего из девушки – никогда…

– Думаю, сегодня мы посмотрим, что ты можешь делать, – говорит Джексон. – А Флинт хочет, чтобы мы сообща обговорили нашу игровую стратегию.

– Да, он относится к этому серьезно, – замечаю я, начав разминаться. – Неудивительно, ведь на тренировки у нас остается всего два дня, а ставки в игре так высоки.

– О, думаю, у него есть масса причин для того, чтобы желать победить, – говорит мне Джексон, глядя на меня с видом, понять смысл которого я не могу. – К тому же думаю, ты не понимаешь, какую важную роль играет здесь турнир Лударес. Из-за него вся школа с нетерпением ждет марта, а победители могут потом с полным правом хвастаться своим успехом до конца учебного года. Надо также иметь в виду, что в прошлом году команда Флинта заняла второе место – наверняка в этом году он постарается добиться победы.

Я нагибаюсь, касаюсь ладонями земли и вытягиваю ноги.

– И хорошо, ведь только так мы сможем добыть кровяной камень.

Джексон согласно хмыкает, но, глядя на него снизу, я вижу в его глазах блеск, говорящий о том, что сейчас, когда я нагнулась, он смотрит на мой зад.

– Перестань, ведь сейчас мы должны говорить о состязании, – говорю я и расставляю ноги, чтобы с помощью наклонов в стороны размять косые мышцы.

– Джексон! – К моим щекам приливает жар, но мне приятно, что он получает такое же удовольствие, глядя на меня, как и я, глядя на него, – ведь я наслаждалась его видом с тех самых пор, как утром увидела в этой облегающей футболке.

– Извини, – говорит он, подойдя и потерев рукой мою спину. – Просто иногда я особенно остро осознаю, как мне повезло, что у меня есть ты.

От его откровенности у меня начинают дрожать колени. Но я выпрямляюсь, не желая дать ему заметить свое волнение – во всяком случае, до тех пор, пока он не наклоняется и не целует меня в обе щеки.

– Ты прекрасна, Грейс, и внутри и снаружи. И я так рад, что ты нашла меня.

Теперь мне уже не скрыть своих чувств.

– Я тоже очень рада, что нашла тебя, – говорю я, обхватив руками его талию и прижав его к себе. – И что не обращала внимания на твои призывы убраться из Кэтмира.

– Не знаю, о чем я тогда думал.

– Я тоже не знаю. – Я целую его в ключицу и отстраняюсь. – Но, с другой стороны, возможно, ты в чем-то был прав. Ведь сначала была эта история с Лией, а теперь – с Хадсоном… Я рада, что не знала, что со мной будет, так как, знай я это заранее, я бы бежала отсюда со всех ног. И тогда я бы упустила тебя. И не было бы нас. Но теперь, по прошествии времени, твое предостережение кажется мне куда более оправданным и понятным.