Искусство переговоров по Киссинджеру. Уроки заключения сделок на высшем уровне

В годы работы в Гарварде, до того как перейти в правительство, Киссинджер нещадно критиковал переговоры, в которых четко не определены более широкие интересы, что, по его мнению, грозило бездумным выбором тактических ходов. Так, рассуждая о контроле над вооружениями, он утверждал: «За отсутствием стратегической доктрины… неизбежно, что наши предложения… бессистемны… возникают как компромисс между соперничающими группировками, без всякого понимания, для чего они делаются… как правило, нам приходится поспешно выдавать некий набор предложений, потому что мировое общественное мнение давит, и мы соглашаемся поехать на какую-нибудь конференцию… Все [силы] тратятся… на бессмысленный спор, быть ли нам “примирительными” или “неприступными”, “жесткими” или “гибкими”[224]. Позднее, критикуя внешнюю политику президента Обамы за отсутствие в ней долговременной стратегической инициативы, особенно в отношении Китая и Ирана, Киссинджер повторил свои упреки: «Мы должны сделать все, чтобы доктрина Обамы не превратилась в по большей части ответную и пассивную внешнюю политику»[225]. А в более общем плане он говорил: «Слишком много времени мы тратим на обсуждение в своем кругу всяких тактических мелочей. А нам нужно выработать стратегическую концепцию и определиться с приоритетами»[226].

В более практическом смысле, имея в виду свою команду, он подчеркивал важность постоянного, неослабного внимания к главным стратегическим целям: «Я всегда напоминал своим сотрудникам, что нужно анализировать, где они находятся сейчас, куда хотят прийти сами, куда следует прийти нашей стране, продумать, как достигнуть этого… [Оказавшись] в Вашингтоне, я собрал группу… еще не старых, толковых, преданных своему делу людей. Я встречался с ними по нескольку раз в неделю, если была возможность, каждый день, и спрашивал: чего мы добиваемся? Какова наша стратегия во внешнем мире?»[227]

Те, кто работал с Киссинджером, очень хорошо усвоили, почему стратегическая перспектива так важна. Например, Гарольд Сондерс, которому довелось сыграть решающую роль в заключении Кэмп-Дэвидских соглашений 1978 года и урегулировании кризиса с заложниками в Иране, отмечал: «Мы буквально жили этой долговременной стратегией, независимо от того, какие краткосрочные усилия мы при этом предпринимали». Готовясь к каждой из двадцати шести поездок из Тель-Авива в Дамаск во время тяжелых челночных переговоров между Сирией и Израилем, Сондерс «неизменно готовил подробную записку с анализом сложившейся к тому моменту ситуации, долгосрочных целей, к которым мы стремились, и способов, какими в этой конкретной поездке можно будет двинуть переговоры вперед по длинному пути… Детальное соглашение было очередным шагом»[228].

Для Киссинджера и его сотрудников стратегическая концепция вовсе не была абстракцией; она могла играть и значительную тактическую роль. Оказавшись лицом к лицу с твердыми, но несовместимыми позициями Сирии и Израиля в вопросе о том, сколько именно единиц артиллерии и танков допустимо оставить в буферной зоне, Сондерс связал возникшую напряженность с премьер-министром Израиля Голдой Меир. Киссинджер «перестал быть государственным секретарем Соединенных Штатов, посредником в заключении соглашения» и превратился в «профессора из Америки, консультанта Государства Израиль, тем более что он тоже имел еврейские корни». По воспоминаниям Сондерса, Киссинджер «сказал, что на какое-то время он хотел бы отложить обсуждение очередного вопроса. После этого он начал перебирать все, что имело отношение к проводимой им фундаментальной стратегии. Он отметил, что промежуточные соглашения предназначались для контроля над мирным процессом, чтобы оттеснить Советский Союз от активного участия в делах региона и заручиться поддержкой Европы в мирном процессе при помощи снятия нефтяного эмбарго… Он изложил все эти цели и сумел рассеять недовольство израильтян. Он ненавязчиво напомнил им, что в тот день они обсуждали основы стратегии и долгосрочные цели… Количество единиц артиллерии и танков было лишь эпизодом в общем движении к конечным целям. Киссинджер мастерски нарисовал эту огромную картину»[229]. После консультаций со своей командой Голда Меир разрешила Киссинджеру выговорить у сирийцев столько единиц, сколько он сможет, и Израиль двинулся дальше.

Широкий взгляд на интересы в переговорах: возможные связи между сторонами и интересы в перспективе