Исландские пряди

После этого братья продали корабль и разъехались по домам. Торстейн женился и преумножил свой род в Секирном Фьорде, он считался там самым преуспевающим хозяином. Грим же поселился в Крестовом Заливе, и они с Дроплауг жили счастливо до конца своих дней. Его считали величайшим храбрецом. Дроплауг была женщина пригожая и статная, деятельная, великодушная и сдержанная. Она была заносчива и непреклонна, когда ей перечили, молчалива и предусмотрительна, предана в дружбе и непримирима к своим недругам. Она не дожила до старости и умерла от болезни, и для Грима это было величайшей утратой. Он очень о ней горевал и был безутешен. У них осталась дочь, которую звали Мардёль. То была девушка красивая и видная и во всем походившая на свою мать. Была она работящая и приветливая, и, когда выросла, люди очень ее любили. Она вела хозяйство в доме своего отца, после того как умерла ее мать. Казалось, все у нее спорилось, за что бы она ни бралась. Потом ее выдали замуж на восток и она поселилась у Ущельной Реки в Окружной Долине[1893]. Она была матерью Грима сына Мардёль, отца Дроплауг, той, что была матерью Грима и Хельги, сыновей Дроплауг[1894].

ПРЯДЬ О ГОРНОМ ЖИТЕЛЕ {88}

От Фьорда Колли отходит в сторону фьорд, что зовется Глубоким Фьордом[1895]. К западу от Мыса Халльстейна, названного так в честь того Халльстейна, что владел рабами, которых прозвали рабами Халльстейна[1896], жил в этом фьорде человек по имени Торд. В то время Торд находился в самом расцвете сил и был человеком преуспевающим.

Как-то раз зимой собрался он на церковную службу по случаю одного праздника и велел своему работнику, чтобы тот сопровождал его. Путь на церковную службу был неблизкий и занимал большую часть дня, так что они отправились туда спозаранку. Они находились в пути до тех пор, пока день не начал клониться к концу. Тут поднялась сильная метель.

Торд сказал, что они сбились с дороги и что ему не хочется блуждать в темноте, а еще он сказал, что они одолели лишь малую часть пути:

— Сдается мне, велика опасность, что в ночной темноте мы свалимся с обрыва.

Принялись они тут искать себе пристанища и зашли под отвесную скалу, где не было снега. В конце концов они обнаружили вход в пещеру, которую Торд не ожидал там найти. При входе в пещеру Торд начертал крест стальным наконечником копья, что держал в руке. После этого они зашли внутрь и уселись на два камня поблизости от входа, поскольку им не хотелось углубляться в пещеру.

А в первую треть ночи они услыхали в пещере какое-то движение, как будто кто-то шел к выходу — прямиком к ним.

Работник Торда испугался и выбежал было из пещеры, однако Торд велел ему вернуться и сидеть спокойно:

— Лучше помолись, ведь когда люди выскакивают по ночам наружу, им ничего не стоит заблудиться, потому что все тогда выглядит совсем не так, как на самом деле.

Они осенили себя крестом и принялись молить Бога смилостивиться над ними, так как решили, что шум, который доносился из глубины пещеры, не предвещал ничего хорошего. Потом они вгляделись в темноту и увидали нечто, что показалось им всего больше похожим на две полные луны или на два больших круглых щита, и расстояние между ними было немаленькое. Подумали они тут: да никак это два глаза, а еще — что тот, кто носил такие лампады, навряд ли был узколицым. Вслед за тем они услыхали, как могучий и устрашающий голос произносит стихи. То было начало песни — флокка[1897] в двенадцать вис, и заключение каждой из них он повторял дважды[1898]: