Исландские пряди

— Мы с тобой долго жили вместе в любви и согласии, но теперь я намерена положить конец нашей совместной жизни, так как я считаю, что дольше так не может продолжаться. Я была с тобой заодно и, как ты знаешь, хранила в строжайшей тайне те большие дела, которые ты совершил. Однако давно проверено, что никому не удается до конца сохранить свое благополучие, если он умертвил хотя бы одного человека, а ведь те великие грехи, что у нас с тобою на сердце, куда значительнее, чем убийство одного человека. Я слыхала, что на свете нынче широко распространен иной обычай, чем тот, которого придерживаемся мы, и те, кто его приняли, называются по имени Бога, в которого они веруют, и что зовут его Белый Христос, а они поэтому зовутся христианами. А еще говорят, что Белый Христос так милостив, что не отказывает в прощении ни одному человеку, если тот готов стать христианином и держаться своей веры, пусть даже он прежде и совершил много дурного. Еще я слыхала, что есть один человек, наш земляк, который разъезжает повсюду и проповедует эту веру. Зовут его Олав, и он сын Трюггви сына Олава[253]. Я собираюсь теперь же отправиться к нему, и ежели все, что мне рассказывали, окажется правдой, я приму веру, которую он проповедует, и тогда, может статься, нам удастся избежать того, что нас ожидает, однако нам не на что рассчитывать, если оставить все как есть.

Рёгнвальд отвечает:

— Тебе решать, как ты поступишь, и я не стану тебе мешать. Но только если бы решение принимал я, наша жизнь шла бы по-старому.

После этого Сигрид уехала из страны вместе с торговыми людьми и направилась в Англию. Она разыскала Олава конунга на западе за морем, и когда ей удалось поговорить с ним, сказала так:

— Я приехала сюда потому, что узнала, что ты проповедуешь иную веру, чем та, которой люди держатся в Норвегии. А теперь я хочу, чтобы меня крестили, и впредь буду следовать той вере, которой ты учишь.

Конунг отвечает:

— Тебя привело доброе намерение, а потому ты достойна того, чтобы получить крещение, и я охотно исполню твою просьбу.

Затем Сигрид крестили. После этого она сказала конунгу:

— Раз вы считаете, что я поступила хорошо, то пускай все будет так, как гласит поговорка: всякий дар требует отдарка. Ты должен приехать в Норвегию и проповедовать там правую веру. Я ожидаю, что твоя удача и Божья милость вместе будут иметь куда больше силы, чем враждебность и противодействие людей страны. А еще я хочу, чтобы ты узнал о человеке по имени Рёгнвальд, могущественном и богатом муже. Он живет в Эрвике, к югу от мыса Стад в Норвегии. Этот Рёгнвальд мой муж. И я прошу тебя, конунг, когда ты прибудешь в Норвегию, чтобы своим милосердием, дарами и добрыми увещеваниями ты склонил этого человека к истинной вере, так как на него скорее можно воздействовать мягкостью, чем суровостью. Есть и другой человек, по имени Рауд, он управляет одним островом на севере. Мне не известно, — говорит она, — есть ли между мною и им какая-нибудь связь. Оба они люди недюжинные и нравом во многом похожи друг на друга, и тебе, конунг, пошло бы на пользу, если бы они стали твоими сторонниками, а не противниками.

Затем она не таясь поведала конунгу обо всем, что произошло между Торольвом и Рёгнвальдом, а также о делах других могущественных людей, которые жили в то время в Норвегии. Прежде чем они расстались, Сигрид дала Олаву конунгу ценные дары, поскольку она привезла с собой из Норвегии много добра. Потом она уехала в дальние страны и благочестиво окончила там свои дни. Олав же конунг вскоре отбыл в Норвегию, как было написано ранее[254].

Конунг побывал в Эрвике и встретился с Рёгнвальдом

Олав конунг был на пиру неподалеку от Эрвика. Тут конунг припомнил, что Сигрид говорила ему о Рёгнвальде, своем муже, когда он был на западе за морем, о чем было рассказано раньше. Тогда конунг посылает к Рёгнвальду людей и приглашает его к себе. Посланцы встретились с Рёгнвальдом и доложили ему о поручении конунга. Рёгнвальд отвечает:

— Добро пожаловать к нам. Заходите и садитесь за стол и оставайтесь здесь сколько вам понравится. Однако если вы сами не знаете, чего ради я должен встречаться с конунгом, то мне и вовсе ничего об этом не известно.

Люди конунга воротились к нему и передали ответ Рёгнвальда.

Конунг сказал:

— Раз у него нет никакого дела ко мне, то у меня есть дело к нему, и я намерен захватить с собой побольше народу.

Рёгнвальд бонд узнает о том, что конунг направляется к нему, и отсылает из усадьбы всех, кто там был. А когда конунг и его люди подъехали к усадьбе, они увидали на дворе какого-то человека. Конунг спросил, кто бы это мог быть. Ему сказали, что это Рёгнвальд бонд.

Конунг сказал:

— Могучий человек и удачливый с виду.

Рёгнвальд, как был один, вышел навстречу конунгу и радушно приветствовал его. Конунг ответил на его приветствие. Потом конунг сказал: