Исландские пряди

Эгмунд очнулся, однако он получил такое тяжелое увечье, что и после наступления зимы был вынужден долго лежать не вставая. Но со временем он поправился, и тогда ему пришлось сносить немало насмешек из-за того, что с ним стряслось. Где бы он ни появлялся, его называли Эгмундом Битым, он же делал вид, что знать не знает о своем прозвище. Вигфус часто наведывался к нему и уговаривал его отомстить.

— Я помогу тебе, — говорил он, — восстановить твою честь.

Эгмунд отвечает:

— Не стоит ворошить это дело, родич. Сдается мне, что теперь мы с Халльвардом квиты. Ведь трудно было бы ожидать, что мне сойдет с рук упрямство, с каким мы себя поначалу повели. Да и неблагоразумно мстить, когда Халльвард в большой дружбе с Хаконом ярлом, а ты здесь находишься в его власти. Негоже мне подвергать тебя риску быть покалеченным или убитым по моей вине. Разве этим должен я отплатить Глуму, твоему отцу?

Вигфус отвечает:

— Ты не дождешься благодарности ни от меня, ни от моего отца, если станешь утверждать, будто действуешь в моих интересах, идя против моей воли. Я-то думаю, что тобой скорее движет трусость, чем осторожность, и куда как плохо поддерживать человека, у которого в груди заячье сердце. Похоже, ты пошел в своих родичей-рабов, а не в людей с Поперечной Реки[269].

На этом они расстались, и Вигфус был вне себя от гнева.

Миновали зима и весна. Летом Эгмунд снарядился и отплыл в Исландию. Это путешествие принесло ему большие барыши. Он привел свой корабль в Островной Фьорд.

Глум вскоре узнал о прибытии корабля, и ему было тотчас же доложено о том, как Эгмунд обесславил себя в этой поездке. А после того как Эгмунд отдал все распоряжения о своем корабле и имуществе, он отправился прямиком на Поперечный Склон к Глуму и оставался там некоторое время. Глум был с ним немногословен, и было заметно, что он совсем не рад его приезду. Эгмунд же пребывал в прекрасном расположении духа и очень важничал после своего возвращения. Он посещал все сходки в округе и охотно принимал участие в делах других людей, и какие бы споры там ни возникали, казалось, никому не удавалось скорее отыскать пути для их разрешения, чем Эгмунду. Он также с готовностью взвалил на себя заботы о припасах и прочих хозяйственных нуждах Глума и проявил себя в этом с наилучшей стороны, однако Глум по-прежнему не желал с ним разговаривать.

Как-то раз Глум сказал ему:

— Ты должен знать, Эгмунд, что я не испытываю благодарности за твои труды. И меня удивляет, что ты с таким рвением встреваешь в чужие дела, когда тебе самому впору занимать храбрости. Первая же твоя поездка окончилась так бесславно, что я предпочел бы никогда больше тебя не видеть. Ты покрыл себя позором и стал укором для всех своих родичей, и отныне навсегда будешь прозван трусом за то, что не отважился отомстить за себя.

Эгмунд отвечает:

— Тебе бы следовало, родич, принять во внимание, что заставило меня отказаться от мести. Я решил, что это может повредить Вигфусу, твоему сыну.

— Нечего тебе было заботиться о нем против его воли, — говорит Глум. — По мне, так лучше бы вы оба были мертвы, зато ты проявил бы храбрость и отомстил. А теперь остается одно из двух: либо у тебя куда больше выдержки и терпения, чем у других людей, и ты, хоть и с запозданием, но все же покажешь себя настоящим мужем и в другой раз не струсишь, либо ты и впрямь ни на что не годен и все худшее в тебе возьмет верх, потому что часто недостает отваги тем, кто ведет свой род от рабов, и я не желаю, чтобы ты у меня долее оставался.

После этого Эгмунд уехал к своему отцу.

Эгмунд провел две зимы в Исландии, а летом снарядил свой корабль, нанял команду и отправился в Норвегию. Он прибыл на север в Трандхейм и поплыл вдоль фьорда[270]. Вечером он встал неподалеку от Нидархольма[271].

Тогда Эгмунд сказал:

— Спускайте лодку. Я хочу зайти в реку и разведать, что нового происходит в стране.

Эгмунд надел двуцветный плащ, отделанный вдоль швов золотой тесьмой, это было большое сокровище. Он пересел в лодку, захватив с собой двоих гребцов. Было раннее утро, когда они направились к причалам. В это время сверху из города спускался какой-то человек. На нем была красная расшитая накидка с капюшоном. Человек в накидке сошел на пристань и спросил, кому принадлежит лодка. Эгмунд назвал свое имя. Горожанин сказал:

— Так ты Эгмунд Битый?

— Некоторые меня так называют, — отвечает Эгмунд. — А тебя как зовут?

Тот говорит:

— Меня зовут Гуннар Пополам. Это прозвище я получил оттого, что мне нравится ходить в двуцветной одежде[272].

Эгмунд сказал:

— Что нового здесь в стране?

Гуннар отвечает:

— Главная новость тут — что Хакон ярл умер и на престол взошел превосходный конунг, О лав сын Трюггви.

Эгмунд спросил:

— Не знаешь ли ты, где сейчас может находиться человек по имени Халльвард, родовитый и богатый муж из Трандхейма?

Гуннар отвечает: