Верховный жрец нехотя согласился с выдвинутым условием, и спустя два дня, как только золотая крыша дворца Уайны Капака, имитирующая плетеную солому, заиграла в солнечных лучах, Алонсо де Молина приготовил аркебузу и, расположившись в центре большого внутреннего двора, стал терпеливо ждать появления Инки и его многолюдной свиты.
Уаскару явно не хотелось присутствовать при эксперименте, потому что он заметно нервничал, хотя со всей торжественностью, на которую был способен, уселся на специально поставленный для него трон, позволив присутствовать на мероприятии паре десятков самых верных своих советников и генералов.
Он поприветствовал андалузца поклоном головы, окинул долгим и странным взглядом Чабчу Пуси, а затем повернулся к своему дяде Яне Пуме, который подал почти незаметный знак рукой, и с противоположного конца большого двора вошли двое солдат, которые вели белого, как полотно, человека.
Они поставили его к стене и спешно, как только могли, удалились, исчезнув тем же путем, каким появились.
Алонсо де Молина коротко выругался себе под нос, закусил ус, обнажив ряд зубов, и наконец поднял голову и угрюмо посмотрел на Инку.
– Ты хочешь, чтобы я убил этого человека? – спросил он.
Ответил ему верховный жрец Яна Пума:
– Это всего лишь предатель, приговоренный к смерти. Либо это сделаешь ты, либо его казнит палач… Или ты не можешь, как утверждаешь, убивать издалека своей молнией?
– Могу… – заверил его испанец. – Но я вполне мог бы убить ламу, викунью или какое-то другое животное… На худой конец, разнести вдребезги какую-нибудь плошку: к чему пачкать руки человеческой кровью?
Инка Уаскар сухо перебил его:
– Я хочу, чтобы ты убил этого предателя, – сказал он. – Все прочее меня не устраивает.
Алонсо де Молина повернулся к Чабче Пуси и поглядел на него с укором: вот, мол, в какое сложное положение ты меня поставил, – однако странное выражение лица друга вынудило его действовать, потому что он уже достаточно хорошо знал кураку, чтобы уловить, что тот не только испытывает сожаление и беспокойство, но, вероятно, еще и пытается предупредить о какой-то неведомой серьезной опасности.
Он еще раз попробовал возразить.
– Я добрался сюда не для того, чтобы служить у тебя палачом, – с вызовом сказал он Инке. – Я отказываюсь убивать этого человека.
– Я начинаю думать, что это все лишь отговорки, – сухо ответил тот. – Убей его!
– Ладно! – сказал Молина. – Под твою ответственность.
Он приготовился выполнить приказ, навел аркебузу, прицелился в грудь несчастному бедняге, который, вжавшись в стену, дрожал, точно древесный лист, и глядел на испанца круглыми от ужаса глазами, скривив рот в странной гримасе.
Испанцу было тяжело это делать, но он понял, что надо выбирать между собственной жизнью и жизнью этого несчастного, поскольку верховный жрец просто так не выпустит его из дворца, если он не продемонстрирует со всей очевидностью, как далеко простирается его могущество.
Он затаил дыхание, понимая, что не должен промазать, сосредоточил взгляд на груди осужденного; тот поднял руку к лицу, чтобы прикрыть ею глаза, словно отказываясь смотреть на ужас собственного уничтожения, и при этом слегка сдвинул шерстяную шапку у себя на голове – и тут, за десятую долю секунды до выстрела, Алонсо де Молина успел заметить золотые диски в его ухе и понял, какую западню ему устроили.
Он тут же ослабил давление на курок, перевел дыхание и, мгновенно все обдумав, повернулся к группе выжидающих наблюдателей.
– Я не могу убить этого человека! – громко воскликнул он, стараясь, чтобы голос звучал как можно более грозно. – В его жилах течет королевская кровь, а моя «труба громов» не убивает потомков богов, если только они не пытаются на меня напасть… – он указал на осужденного. – А он мне не сделал ничего плохого!.. – Он выразительно помолчал и внезапно наставил аркебузу на верховного жреца, который в ужасе попятился. – А вот ты, Яна Пума, да, ты на меня напал!.. Ты желаешь мне зла, а значит, моя «труба громов» получает разрешение Виракочи сразить тебя прямо сейчас. Хочешь, я так и сделаю? – Он обратился к Уаскару. – Хочешь, продемонстрирую свое могущество, покончив с тем, кто выступает против меня?.. Я могу это сделать раньше, чем ты успеешь моргнуть глазом… Слышишь меня, Яна Пума? – крикнул он. – Я могу убить тебя с разрешения Виракочи и так и сделаю, если ты немедленно не попросишь у меня прощения и не поклянешься, что больше никогда не будешь устраивать против меня заговор!.. Клянись! Живо!.. Поклянись, или я тебя убью!
Перепуганный старик пытался стоять прямо, держась за трон Инки, которой словно уменьшился в размерах, сжавшись в комок и забившись в глубь трона, в то время как остальные присутствующие в страхе попятились. Послышались жалобные вскрики, неразборчивое бормотание и даже всхлипы, что свидетельствовало о силе ужаса, который они испытывали.
– Прости меня!.. – наконец выдавил из себя Верховный жрец, почти потерявший дар речи. – Сохрани мне жизнь, о Господин, потомок Бога Виракочи…
Алонсо де Молина перестал в него целиться и опустил оружие.
Александр Сергеевич Королев , Андрей Владимирович Фёдоров , Иван Всеволодович Кошкин , Иван Кошкин , Коллектив авторов , Михаил Ларионович Михайлов
Фантастика / Приключения / Боевики / Детективы / Сказки народов мира / Исторические приключения / Славянское фэнтези / Фэнтези / Былины, эпопея