Испанка. История самой смертоносной пандемии

Французский премьер-министр Жорж Клемансо по прозвищу Тигр вел переговоры с пулей в плече — 19 февраля, во время мирной конференции, на него было совершено покушение. Премьер-министр Великобритании Ллойд Джордж был вынужден решать внутренние политические проблемы: «смазанный маслом мраморный шарик на стеклянном столе»[843] — так называл его положение один из членов американской делегации. Кроме них, в эту тройку входил Вильсон, который прибыл в Париж как самая популярная в мире политическая фигура.

Заседания, встречи и консультации тянулись неделями, месяцами. Референты передавали туда-сюда десятки тысяч страниц черновиков, проектов, меморандумов. Но Вильсон, Клемансо и Ллойд Джордж не интересовались этими тоннами бумаг. Они не просто утверждали то, что готовили министры иностранных дел и члены их делегаций, они не просто принимали решения по поводу представленных им вариантов. Они сами активно вели переговоры. Они торговались и уговаривали, они просили и настаивали, они отвергали.

Очень часто в комнате переговоров было всего пять-шесть человек, включая переводчиков. Клемансо и Ллойд Джордж часто брали с собой соратников, а Вильсон всегда представлял Соединенные Штаты один — без государственного секретаря, даже без Хауза (впрочем, к этому времени Вильсон практически отстранил его от дел, так как перестал доверять). Обсуждения, прерываемые только кратковременными отъездами Вильсона в Соединенные Штаты, тянулись бесконечно долго. Но в этих обсуждениях решалось будущее мира.

В октябре, на пике эпидемии, в Париже умерли от гриппа или пневмонии 4574 человека. Болезнь, собственно, и не уходила из города. В феврале 1919 г. число смертей в Париже возросло до 2676 — это было больше половины октябрьского, пикового количества. Дочь Вильсона Маргарет заболела гриппом в феврале. Она соблюдала постельный режим в Брюсселе, в здании американской дипломатической миссии. В марте умерли еще 1517 парижан[844], и The Journal of the American Medical Association сообщил: «Снова вспыхнула эпидемия гриппа, которая, казалось, угасла, и это внушает тревогу… Эпидемия разрастается, причем не только в Париже, но и в нескольких департаментах Франции»[845].

В том месяце переболели гриппом жена Вильсона, секретарь жены, управляющий персоналом Белого дома Ирвин Гувер и Кэри Грейсон, личный врач Вильсона и единственный человек, которому Вильсон по-настоящему доверял. Похоже, грипп перенесли Клемансо и Ллойд Джордж, хотя и в легкой форме.

А между тем совместные совещания, в которых участвовали Вильсон, Ллойд Джордж и Клемансо, зачастую проходили весьма жестко. В конце марта Вильсон сказал жене: «Слава богу, я еще могу драться, и я выиграю».

29 марта Вильсон рассказывал: «Мсье Клемансо обвинил меня в поддержке Германии и вышел из кабинета».

Вильсон продолжал драться и настаивал: «Единственный принцип, который я признаю, — это принцип согласия тех, кем я управляю». 2 апреля, когда окончились дневные переговоры, он назвал Клемансо «чертовым французом» — в устах Вильсона, человека глубоко религиозного, это было грубейшей руганью. Он заметил своему пресс-секретарю Рэю Стэннарду Бейкеру: «Мы должны строить новый порядок согласно установленным и принятым принципам — или вообще ничего не строить»[846].

На следующий день, 3 апреля, Вильсон еще в три часа дня, если верить Кэри Грейсону, пребывал в добром здравии. Затем, в шесть часов вечера, Грейсон увидел, что у Вильсона неожиданно «начался приступ кашля, настолько сильного и неудержимого, что было невозможно дышать».

Приступ случился так внезапно, что выглядел как отравление, и Грейсон поначалу заподозрил покушение. Однако вскоре стало ясно, что все намного проще, хотя и этот диагноз не слишком обнадеживал.

Джозеф Тамалти, советник Вильсона, остался в Вашингтоне следить за политической ситуацией в стране. Они с Грейсоном ежедневно обменивались телеграммами — а иногда и по несколько раз в день. Однако информацию о болезни президента нельзя было доверять телеграфу. Грейсон телеграфировал: «Президент очень серьезно простудился вчера вечером, необходим постельный режим»[847]. Одновременно он написал конфиденциальное письмо для личного вручения Тамалти: «В прошлый четверг президент тяжело заболел. Температура выше 103 градусов^{21} и обильная диарея… Это начальные проявления гриппа. Прошлая ночь была одной из худших в моей жизни. Я смог справиться с удушающим кашлем, но состояние его весьма серьезно»[848].

Дональд Фрэри, молодой референт из состава американской делегации на Парижской мирной конференции, заболел гриппом в один день с Вильсоном. Через четыре дня он умер. Ему было 25 лет.

Несколько дней Вильсон провел в постели, совершенно без сил. На четвертый день он смог самостоятельно сесть. Грейсон телеграфировал Тамалти: «Пытаюсь заставить его соблюдать все меры предосторожности… Ваше присутствие и ваша помощь желательны как никогда»[849].