Испанская империя. Мировое господство династии Габсбургов. 1500–1700 гг.

Решение графа-герцога слишком запоздало. Восстание в Каталонии быстро набирало обороты, вдохновляясь ненавистью не только к войскам и королевским чиновникам, но и ко всем богатым и власть имущим. Банды мятежников перемещались от одного города к другому, поднимая крестьян и увлекая их за собой. Видя, что больше не имеет никакой власти, что закон и порядок рушатся, злосчастный граф де Санта-Колома умолял городских советников Барселоны закрыть ворота и не пускать в город сельских работников, которые ежегодно собирались там в начале июня, чтобы наняться на уборку урожая. Но советники либо не могли, либо не захотели соглашаться, и поденщики вошли в город, как обычно. В день Тела и Крови Христовых 7 июня 1640 года они, естественно, ввязались в потасовку. Потасовка быстро переросла в мятеж, и через два часа толпа уже гонялась за королевскими чиновниками и грабила их дома. Сам вице-король укрылся на верфях, но группа мятежников ворвалась туда, и Санта-Колома, пытавшийся сбежать от своих преследователей по скалистому берегу, был пойман и убит.

После убийства Санта-Коломы вся власть, которая еще оставалась в Каталонии, оказалась в руках Diputacio, городских советников и барселонских аристократов. Несмотря на то что им удалось выгнать восставших их самой Барселоны, они не могли удержать под контролем движение, охватившее весь принципат и обрушившее свою месть на всех, кто вызывал осуждение мятежников. Как бы ни был Оливарес потрясен убийством вице-короля, он все еще надеялся, что восстание удастся прекратить без привлечения армии. Но 22 июля, так и не сумев остановить разгул анархии, скончался новый вице-король, каталонский герцог Кардона. Почти в тот же момент восставшие взяли под контроль жизненно важный порт в Тортосе. После потери Тортосы стало совершенно ясно, что в Каталонию нужно послать войска, несмотря на очевидный риск, который несла с собой война в провинции, граничившей с Францией. Оливарес занялся формированием армии, предназначавшейся для подавления мятежа.

Граф-герцог верил, что каталонцы еще слишком лояльны, чтобы призвать на помощь французов, но он недооценил энергию и решимость Клариса и ненависть к его правительству и к Кастилии, которую вызывала его политика во всех классах каталонского общества. За некоторое время до этого Кларис уже предпринимал предварительные шаги, чтобы договориться с французами, и Ришелье, уже показавший свою осведомленность о том, как можно досадить Испании и в Каталонии, и в Португалии, заявил о своей готовности оказать помощь. Осенью 1640 года Кларис и Оливарес сошлись лицом к лицу. Кларис надеялся избежать необходимости открытого разрыва принципата с Мадридом, а Оливарес точно так же надеялся избежать необходимости применения против каталонцев армии. «В разгар всех наших бед, – писал он в октябре кардиналу-инфанту, – этот каталонец худшее, с чем мы когда-либо сталкивались, и мое сердце безутешно, поскольку мы начинаем операцию, в ходе которой, если наша армия кого-то убьет, она убьет вассала его величества, а если убьют они, то убьют вассала и солдата. …Без причины и без повода они бросились в такой же откровенный мятеж, как голландцы…»

Однако худшее все же случилось. Восстание в Каталонии принесло свои плоды в Португалии, где нарастала решимость разорвать путы, связывающие ее с Кастилией. С тревогой сознавая, что он не может быть уверен в Португалии до тех пор, пока герцог Браганса и высшая португальская знать остаются у себя дома, Оливарес придумал хитроумный план, способный одним ударом убить двух зайцев. Он приказал португальской знати присоединиться к армии, которую намеревались отправить в Каталонию. Приказ означал, что, если Португалия хочет порвать с Кастилией, это надо делать быстро, прежде чем герцог Браганса покинет страну. Однако мятеж был отложен на осень, возможно, с молчаливого одобрения Ришелье, который, как принято считать, посылал в Лиссабон деньги для заговорщиков. 1 декабря, в то время как королевская армия под командованием маркиза де лос Велеса осторожно входила в Каталонию, португальские заговорщики привели свой план в исполнение. Стражу у королевского дворца в Лиссабоне сняли, Мигель Васконселос – доверенное лицо Оливареса и главный представитель Мадрида в правительстве Португалии – был убит, а принцессу Маргариту доставили на испанскую границу. Поскольку в Португалии не было практически никаких кастильских войск, ничто не могло помешать мятежникам захватить власть в стране и объявить герцога Браганса королем Хуаном IV.