Испанская империя. Мировое господство династии Габсбургов. 1500–1700 гг.

Несмотря на провал заговора Медина-Сидонии, гранды не оставляли своих интриг. Ситуация в Кастилии была ужасной, поэтому в феврале 1641 года граф-герцог начал вмешиваться в чеканку монет, и цены в веллонах подскочили до головокружительных высот, а лаж на серебро относительно веллона в некоторых случаях достигал 200 процентов, пока дефляционный декрет 1642 года снова резко не обрушил цены. И все же, несмотря на все неудачи как дома, так и за рубежом, король по-прежнему не желал расставаться со своим фаворитом. В апреле 1642 года он вместе с графом-герцогом поехал на фронт в Арагон, что, впрочем, не сделало действия армии более успешными, чем до его приезда. В сентябре французские войска, захватив Перпиньян, завершили завоевание Руссельона, а в октябре испанская армия под командованием кузена и близкого друга графа-герцога, маркиза де Леганеса, потерпела поражение при попытке отвоевать Лериду. В это время в Мадриде граф Кастрильо, которому доверили управление страной, трудился не покладая рук, стараясь подорвать влияние графа-герцога, и, когда в конце года король вернулся в столицу, стало ясно, что дни Оливареса сочтены. 17 января 1643 года король наконец принял решение, которого так долго ждали. Оливаресу было приказано удалиться на покой в свои поместья, и 23 января он, покинув Мадрид, отправился в ссылку, чтобы больше никогда не вернуться в Мадрид, где он царствовал двадцать два года. Потрясенный отставкой, он еще надеялся оправдать свою политику, что нашло красноречивое выражение в трактате под названием Nicandro, написанном по его указанию и вдохновленном его идеями. Но теперь уже ничто не могло повернуть стрелки часов назад. Отправленный во дворец своей сестры в Торо, Оливарес, находившийся на грани безумия, скончался 22 июля 1645 года. Так закончил свои дни первый и последний правитель габсбургской Испании, обладавший достаточной широтой видения, чтобы строить крупномасштабные планы мировой гегемонии испанской монархии, государственный деятель, чью способность к великим начинаниям можно сравнить только с его неспособностью доводить их до успешного завершения.

Поражение и выживание

В то время, когда Оливарес был отрешен от власти, казалось, что у испанской монархии нет будущего, только прошлое. Но даже вопрос о том, сколько из этого прошлого удастся сохранить, оставался открытым. За смертью Ришелье, случившейся на два месяца раньше опалы Оливареса, последовала смерть Людовика XIII в начале 1643 года. Перемены во Франции давали надежду на общее изменение международного положения к лучшему, но вызывало сомнения, остались ли у Испании силы, чтобы воспользоваться возможностями, которые давало учреждение в Париже регентского правления. Поражение испанской пехоты при Рокруа 19 мая 1643 года символизировало развал военной системы, так долго поддерживавшей мощь испанской монархии. Теперь у страны не осталось ни армии, ни лидеров, способных извлечь пользу из новой международной обстановки.

Ближайшие годы после отставки графа-герцога стали периодом постепенного демонтажа созданной им системы управления. Хунты были упразднены; советы восстановили свою власть; а первый заместитель графа-герцога Херонимо де Вильянуэва, лишившись опоры во дворце, был в 1644 году арестован инквизицией по подозрению в ереси. Всем хотелось забыть режим Оливареса как страшный сон, и Филипп IV, отвечая настроениям, царившим на тот момент в обществе, объявил, что в будущем будет править сам без помощи Privado. Король делал все, что мог: лично присутствовал на заседаниях Государственного совета и справлялся с делами с похвальной скоростью и эффективностью. Но хотя дух был усерден, плоть оказалась слаба, несмотря на тепло и поддержку, которую Филипп в своих одиноких трудах черпал из писем удивительной монахини Сор Марии де Агреда, дарившей ему духовное утешение и дававшей весьма разумные политические советы. Власть, постепенно выскользнув из рук короля, оказалась в руках скромного придворного дона Луиса де Аро, племянника Оливареса.

Характерной особенностью Аро было его умение заставить людей забыть, чьим племянником он являлся. Скромный, дружелюбный и желавший всем нравиться, дон Луис не называл себя Privado, хотя, по сути, исполнял его функции. Друг короля, в отличие от Оливареса, который был его господином, он без труда оставался у власти до самой своей смерти в 1661 году. И даже если такое лицо власти являло собой триумф посредственности, то после двух десятилетий геройства это было, пожалуй, не так уж плохо.