Истина стоит жизни

— Вполне, сэр, — покорно ответил Спик.

— Я рад этому. Итак, будем готовить экспедицию. Подумайте о своем помощнике. Надо, чтобы он был вам по душе.

— Я уже имею в виду одного человека… Капитан Грант — мы служили с ним в одном полку.

— Напишите мне о нем. Надеюсь, что командование армии нам не откажет… Итак, дорогой Спик, будем считать, что мы обо всем договорились?

Сэр Родерик умел заканчивать разговор в точно отведенное время: едва он произнес последние слова, как дверь кабинета бесшумно отворилась и прямой как палка лакей, ступив несколько шагов по мягкому ковру, доложил, что леди Мерчисон приглашает джентльменов к столу.

* * *

С утра до ночи у подъезда отеля «Континенталь» дежурила толпа. Здесь были не только вихрастые юнцы и бледнолицые клерки из Сити с протертыми на локтях рукавами; почтенные отцы семейств вместе со своими домочадцами нередко останавливались как бы невзначай на противоположном тротуаре и, продолжив после некоторого промедления свой путь, вскоре возвращались снова и останавливались будто бы ни для чего, на самом же деле не сводили глаз с окна в третьем этаже, где жил легендарный следопыт, первооткрыватель огромного озера в дикой Африке, капитан Джон Спик со своим африканским слугой чернокожим Бомбеем. Стоило Спику появиться, как толпа увеличивалась вдвое и вчетверо, начинала шумно его приветствовать, девицы бросали ему цветочки, прячась за спины своих подруг, а если Спик шел куда-нибудь пешком, то толпа, лишь понемногу редея, сопровождала его добрых полдюжины кварталов…

С Бомбеем обращение было, разумеется, более фамильярным: его окликали, отпускали всякие шутки, одобрительно хлопали по плечу, а когда он появлялся один, то загораживали ему дорогу, бесцеремонно разглядывали и пытались завести с ним разговор, однако без успеха, потому что по-английски Бомбей понимал пока еще очень плохо. На все эти признаки внимания Бомбей неизменно отвечал своей добродушной и широчайшей улыбкой; Спик же старался быть серьезным, но держал себя просто, иногда кланялся с выражением сдержанной благодарности, а садясь в экипаж, всегда на прощание приветственно помахивал рукой.

В эти дни Спик получал много приглашений. В сопровождении Тонни Крофта он побывал в нескольких аристократических салонах, посетил вечер офицеров Соммерсетского полка, прочел лекцию в Коммерческом училище, был принят помощником военного министра, не считая множества других визитов и встреч. Все остальное время он был занят перепиской и переговорами, касающимися новой экспедиции. Поглощенный важными делами, находясь под впечатлением памятной беседы с президентом Королевского географического общества, посвятившего его в тайны имперской политики, польщенный выражениями общественной симпатии, Спик ощущал небывалый духовный подъем и говорил себе со смешанным чувством радости и тревоги: «Ну, держись, Джон: ты становишься фигурой в государстве».

В один из дней, заполненных обычной суетой, среди множества приглашений, на которые Спик не всегда успевал даже ответить любезным отказом, он обнаружил следующее письмо:

«Дорогой сэр,

будучи не совсем посторонним к работам по изучению Нильского бассейна, хотя теперь и лишенный возможности ввиду возраста, здоровья и некоторых иных обстоятельств принимать в них непосредственное участие, я хотел бы все же обменяться с Вами некоторыми соображениями. Не ручаясь за их ценность для Ваших дальнейших исследований, я тем не менее готов заверить Вас, что руководствуюсь желанием быть полезным Вам и отечественной географической науке, надежду которой вы составляете. Почту за честь принять Вас в своем доме или же готов встретиться с Вами в ином указанном Вами месте в любой день и час.

Свидетельствуя высокое уважение, Ваш покорный слуга

Чарлз Вид».

К письму была приложена карточка:

«ДОКТОР ЧАРЛЗ ДОНАЛЬД ВИД

Действительный член Королевского географического общества.

Ричмонд-стрит 128,

Лондон — Истэнд».