Истина стоит жизни

— Положить груз! — скомандовал он своим солдатам-носильщикам. — Заряжай!

И в честь правителя Карагуэ прогремел троекратный ружейный салют.

Едва Спик и Грант подошли к воротам, как им сообщили, что царь ожидает их немедленно. Оставив снаружи людей и имущество, англичане в сопровождении Бомбея, Бараки и нескольких солдат вступили на территорию царского поселения. Широкая, гладко утоптанная и чисто выметенная улица вела их мимо необычайно крупных хижин, просторно расположенных в тени деревьев. Выйдя на широкую площадь, англичане увидели высокий павильон с деревянными колоннами, поддерживающими односкатную крышу. Это было правительственное здание, специально выстроенное арабами по заказу Руманики для вершения всех важных государственных дел. По сравнению с обычными для Африки строениями оно, несомненно, заслуживало названия дворца.

Посреди большого зала, поджав по-турецки ноги, сидел на полу Руманика. Это был темнокожий человек средних лет, очень высокого роста, с продолговатой головой и правильными чертами лица — прямой нос с высокой переносицей, покатый лоб, круглый, чуть выдающийся подбородок, упрямо сложенные губы… Большие карие глаза с длинными ресницами смотрели умно и проницательно. На Руманике был черный арабский халат, ноги выше лодыжек были украшены несколькими рядами разноцветных бус, и на запястьях красовались медные браслеты тонкой работы. Рядом с царем сидел его брат — главный мганга, увешанный в знак своей должности различными талисманами. Огромные курительные трубки из черной глины лежали под рукой у обоих братьев. Позади, храня почтительное молчание, сидели на корточках семеро сыновей Руманики.

Спик и Грант молча отвесили поклоны, не зная, на каком языке обращаться к царю. Руманика, как и вся правящая верхушка Карагуэ, принадлежал к народности вахума, пришлых завоевателей, покоривших издавна обитавшие здесь племена земледельцев ваньямбо; но языка вахума не знали не только англичане, но и ни один из их переводчиков. Из затруднения их вывел сам Руманика, заговорив первым на чистом кисуа-хили, игравшем в Восточной Африке роль «лингва франка»[21], точно так же, как хиндустани в Индии.

— Я очень рад видеть в моей стране высоких принцев из могучей далекой страны Англии, — сказал властитель Карагуэ и протянул англичанам для пожатия руку совсем па европейский манер. Затем Руманика пригласил гостей сесть на пол против него и повел беседу.

— Как вам понравилась моя страна? — спросил он прежде всего.

— Страна вашего величества прекрасна, — ответил Спик. — Таких красивых гор мы не видели нигде.

Руманика улыбнулся.

— А что вы скажете об озере? Разве оно не восхитительно? — продолжал он.

Англичане похвалили озеро.

— Мне очень приятно, что таким высоким гостям нравится Карагуэ, — чистосердечно признался Руманика, не переставая улыбаться. — Но скажите, где находится ваша страна и как вы нашли дорогу ко мне через весь мир и что привело вас сюда?

— Наша страна лежит отсюда далеко на север. Для того чтобы прибыть во владения вашего величества, мы, прежде чем высадиться в Занзибаре, полгода плыли по морям на кораблях, настолько больших, что на них можно перевозить слонов…

Спик рассказал о материках, о распределении воды и суши на Земном шаре, об атмосфере и ветрах, о географических картах и о приборах, которыми можно определять местонахождение по солнцу и звездам. Руманика внимательно слушал.

— Но если ваша страна находится на севере, то почему вы пришли с юга? — спросил он вдруг.

— Нам нужно было навестить наших друзей — великого султана Занзибара и его подданных в Казе. Главная же цель нашего путешествия — повидать прославленных далеко за пределами Африки ее монархов — ваше королевское величество, а также государей Буганды и Уньоро…

Помня о политической стороне своей миссии, Спик всячески поддерживал заблуждение африканцев, принимавших его и Гранта за вельмож. Полагая, что африканские властители весьма чувствительны к лести, он при всяком удобном случае стремился сыграть на этой слабости. Однако Руманика, принимая благосклонно почтительные излияния белокожего принца, в восторг не впадал и продолжал держаться приветливо, но сдержанно и с достоинством.

— А кроме того, — продолжал Спик, — большая река, соединяющая большое море на севере с Ньянцой, перегружена порогами, через которые не могут пройти корабли.

— Может быть, это и так, — сказал Руманика, — но я слышал, что совсем недавно по этой реке в страну Уньоро пришли большие корабли, на которых находились вазунгу, такие же белые люди, как вы. Эти корабли, по дошедшему до меня слуху, так велики, что на них установлены пушки, которые своим снарядом валят большое дерево.

Вот так новость!

Не будь у музунгу окладистой бороды, Руманика мог бы заметить, как английский принц изменился в лице. Неужели его опередили? Неужели кому-то удалось пройти вверх по Нилу к берегам Виктории-Ньянцы? И кто это мог быть?

— Это очень интересное для нас известие, — сказал Спик с деланным спокойствием. — Не может ли кто-нибудь сообщить нам подробности?