Истина стоит жизни

— К сожалению, — ответил Руманика, — человек, который рассказал нам об этом событии, уже ушел дальше на юг…

Проклятье! Может быть, это только вздорный слух? Надо скорее идти в Буганду… Но начинать разговор об этом в первый же день пребывания у монарха, ради свидания с которым он полгода плыл по воде и столько же шагал по суше, английский принц резонно посчитал неподобающим даже по правилам африканского этикета.

— Однако я вижу, что вы устали с дороги, — заметил Руманика, по-своему истолковав замешательство гостя. — Не смею вас больше задерживать…

Хотя Руманика приглашал гостей остановиться в его резиденции, Спик предпочел разбить лагерь за пределами царского бома, «чтобы иметь возможность постоянно наслаждаться красотой вашего чудесного озера», как пояснил он Рум анике.

Для путешественников настало райское житье. По приказу царя не только англичанам, но и всем людям из их каравана крестьяне по первому требованию давали любые продукты, не принимая никакой платы. Англичане давно не получали молока — они пили его кипяченым, а у многих племен существовало поверье, что кипячение молока навлечет порчу на коров. Теперь молока было сколько угодно. В других местах коровье масло служило жителям только для смазывания кожи, а употребление его в пищу они расценивали не иначе как злонамеренный колдовской прием и посему отказывали в нем вазунгу; теперь и масло предоставлялось в неограниченном количестве. В окрестностях было много дичи, а озеро кишело крупной жирной рыбой… Но ничто уже не радовало Спика. Им завладела одна мысль: скорее в Буганду!

Обсудив известие о кораблях в Уньоро, англичане решили, что речь шла, вероятнее всего, об экспедиции Джона Петрика. По договоренности с Королевским географическим обществом Петрик должен был к осени 1861 года подняться на кораблях до Гондокоро и там ожидать Спика. Встреча в Гондокоро была назначена на 20 октября. Срок этот давно прошел, но в обусловленную программу Петрика не входило двигаться дальше на юг: его дело было ждать, и только!.. Но вдруг Петрик ввиду опоздания Спика решил сам продвигаться к истокам Нила и вырвать из-под носа у Спика честь открытия? Дошел ли он до Виктории-Ньянцы? А вдруг он уже прибыл в Буганду? Или, может быть, это французы втайне подготовили свою экспедицию?

Все эти вопросы не давали Спику ни минуты покоя. На третий день он уже завел речь о своем намерении продолжать путь в Буганду, предварительно вручив правителю традиционный подарок.

— Я принес вашему величеству образцы товаров, что изготовляются в моей стране, — сказал Спик и подал знак Бомбею, который во главе полудюжины солдат-готтентотов стоял у входа в павильон.

Солдаты внесли дары Британии: сундук из оцинкованной жести, шесть ярдов пурпурной плюшевой ткани, пальто только что вошедшего в моду покроя «реглан», два свитка медной проволоки, сотню крупных голубых бус, пять пачек разноцветных бус среднего размера и три пачки пестрого бисера. Из всех этих драгоценностей только реглан был привезен из Англии, остальное же закуплено в Занзибаре, а произведено во всех концах света, от Нью-Йорка до Калькутты, — но откуда было знать об этом Руманике?

— Ваша страна действительно очень богата, если она может производить такие прекрасные товары, — сказал Руманика, поблагодарив за подарки. — Но скажите, почему же вы тогда не сидите у себя дома и не наслаждаетесь спокойно обильными благами, которые есть у вас? Что толкает вас в дальние странствия?

— О, домашние удовольствия уже утратили для нас свою прелесть, — ответил Спик. — У нас довольно богатств, мы не ищем выгод и стоим выше торговли. Мы получаем наслаждение от того, что посещаем дальние страны и наблюдаем жизнь других народов.

Руманика подивился этим словам, а Спик между тем велел Бомбею подать тот особый подарок, который должен был окончательно покорить Руманику. Эго был револьвер с барабаном на шесть патронов.

— Это оружие самое совершенное в мире, — сказал Спик. — Оно предназначалось в дар государю Буганды. Но, зная вашу любовь ко всему редкому и необычайному, я решил преподнести его вашему величеству.

Действительно, любознательность Руманики и его интерес к диковинкам поразили англичан. В его коллекции наряду с чучелами птиц, зеркалом и часами-кукушкой была даже электрическая батарея, привезенная ему каким-то арабским купцом.

— Я надеюсь, — продолжал Спик, — что его величество государь Буганды не будет на меня за это в обиде, если я докажу ему свое почтение тем, что прибуду к нему как можно скорее.

— Обычай страны требует, — отвечал Руманика, — чтобы к моему соседу Мтезе был направлен посол с известием о вашем намерении его посетить. Этот посол передаст Мтезе мои отзывы о вас, которые будут, разумеется, самыми лучшими. Только после этого вы сможете войти в Буганду, в противном случае вас будут там задерживать на каждом шагу. А пока вы можете бывать повсюду в границах моей страны и видеть все, что пожелаете…

Ничего другого не оставалось! Перечить Руманике и выражать недовольство его решениями Спик не мог: хоть и африканский, а все-таки монарх!