Историческая наука и некоторые проблемы современности. Статьи и обсуждения

Однако оставался открытым вопрос о конкретном воплощении девиза, а последующий сложный ход исторического развития вновь побуждал возвращаться к проблеме в ее первоначальном, наиболее общем виде. Особую остроту вопрос о соотношении политики и культуры приобрел после установления в 1948 г. христианско-демократического режима. Клерикализация итальянской культуры и ее подчинение идеологии «неокапитализма» вызывали и вызывают острый протест в среде итальянской интеллигенции, сплошь и рядом возрождая тенденцию к «абсолютной автономии» культуры по отношению к официальной политике, а в какой-то мере и к политике вообще. Демократическая подпочва этой тенденции бесспорна, хотя последняя и облекается нередко в формы, затемняющие и даже искажающие ее внутренний смысл. Поэтому и весь процесс духовного обновления носит зигзагообразный характер: полосы, отмеченные печатью аполитизма (как это было, например, в середине 50-х годов), сменяются полосами подъема политической активности, отодвигающей на задний план антиидеологический «комплекс».

Такой полосой явилось массовое антифашистское движение летом 1960 г. против правительства Тамброни и угрозы установления реакционного режима. В те дни, как и в годы Сопротивления, передовая интеллигенция выступила в общем строю с народными массами. Антифашистское движение 1960 г. снова выдвинуло значение революционных и демократических традиций, пробудив при этом огромный интерес к историческому опыту антифашистской борьбы в Италии. Именно этой потребности отвечала инициатива передовых слоев интеллигенции, родившаяся под влиянием 1960 г. В ряде городов демократические и рабочие партии при участии историков – коммунистов, социалистов, демократов провели цикл публичных лекций на тему «Фашизм и антифашизм»[350], которые нашли широкий отклик. Они стали не только культурным, но и политическим явлением.

В дискуссии о связи между культурой и политической борьбой активное участие принимала марксистская интеллигенция. Дебаты шли в домах культуры, в печати, на съездах коммунистической партии и т.д. Их итоги нашли выражение в ряде документов ИКП. Так, в тезисах, опубликованных накануне X съезда ИКП, отвергается как механическое подчинение культуры непосредственно политическим целям партии, так и «абсолютная автономия» культуры от политических, революционных задач рабочего класса. Подтверждая принцип партийности в науке и культуре, авторы тезисов отмечают, что партийность должна пониматься как способность активного отношения к проблемам общества, как подход к ним с точки зрения интересов рабочего класса[351].

Частью этой общей, более широкой дискуссии является и дискуссия по вопросу о соотношении истории и политики. В ней конкретно проявляются те общие черты и тенденции развития итальянской культуры, о которых мы уже говорили. Остро выдвигает вопрос о соотношении «истории» и «политики» и само развитие итальянской историографии в наши дни. Возрождение демократии, ставшее возможным в результате Сопротивления, создало предпосылки для возрождения и развития различных историографических течений. После войны в итальянской исторической науке кристаллизуются по крайней мере четыре направления: либеральная историография, продолжающая традиции Б. Кроче, католическая школа, радикально-демократическое направление и направление марксистское. При этом различные течения не просто сосуществуют, но в сложной (и не всегда открытой) идейной борьбе отстаивают свои концепции истории Италии, которые так или иначе связаны с политическими и философско-историческими традициями и идеалами, а в конечном счете и с позициями в современной общественной борьбе.