Исторические сочинения

В сане епископа достопочтенный человек Божий Кутберт еще более умножил свои добродетели, следуя опыту и примеру апостолов. Постоянными молитвами он охранял народ, порученный его заботе, разумными речами обращал их к горнему и, как добрый наставник, делал сам то, чему учил других. Он защищал слабого от обид сильного, а бедных — от гнета богатых. Он утешал страждущих и опечаленных, но также возвращал к благочестивой печали тех, кто радовался во зле[1284]. Он соблюдал свою всегдашнюю умеренность и сохранял строгость монашеской жизни среди роскоши, которой был окружен. Он давал пищу голодным и одежду озябшим, делая и все прочее, что подобает достойному предстоятелю. Чудеса, совершенные им в то время, свидетельствуют о добродетелях его души, и некоторые из них я приведу здесь для лучшего запоминания.

ГЛАВА XXVII О том, как находясь вдали, он узрел в видении смерть короля Эгфрида, и о предсказании им печального конца войны

Когда король Эгфрид необдуманно повел войско против пиктов и разорил их земли с крайней жестокостью, человек Божий Кутберт понял, что сбывается предсказание, которое он год назад сделал его сестре — что король проживет не более года. Тогда он отправился в Лугубалию, которую англы ошибочно именуют Луэл[1285], чтобы встретиться с королевой, ожидавшей исхода войны в монастыре его сестры[1286]. На другой день, когда жители повели его в город, чтоб показать городские стены и превосходный источник, сделанный римлянами, он вдруг почувствовал смятение духа. Опершись на посох, он горестно склонил голову, потом выпрямился, возвел глаза к небу, глубоко вздохнул и сказал шепотом: «Вот это и случилось». Стоявший рядом священник догадался, о чем он говорит, и спросил: «Как вы это узнали?». Но он, не желая говорить подробно об открывшемся ему, сказал: «Видишь, как удивительно изменилась природа? Кому под силу понять замысел Всевышнего?». Он тотчас же поспешил в покои королевы, где она проводила субботний день, чтобы поговорить с ней наедине. «Садись, — сказал он ей, — в свою повозку на второй день недели, ибо не подобает путешествовать в день Господень[1287], и поезжай в королевскую столицу, ведь король, возможно, уже убит. Я завтра поеду в соседний монастырь, чтобы освятить церковь, а на следующий день присоединюсь к тебе».

Когда пришел Господень день, он проповедовал Слово Божье братии того монастыря, а по завершении проповеди снова обратился к ним со словами: «Бодрствуйте, возлюбленные братья, как учил нас апостол, и будьте тверды в вере, чтобы никакое искушение не застало вас врасплох, и помните слова Господа: “Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение”[1288]». Некоторые подумали, что он говорит о возможном возвращении мора, поразившего этот край незадолго до того и унесшего многие жизни. Он же продолжал: «Когда я уединенно жил на моем острове, братья пришли ко мне в канун Святого Рождества и стали уговаривать выйти из моей хижины и встретить с ними этот благой и радостный праздник. Уступив их искренним просьбам, я пошел с ними и мы сели праздновать. Но среди трапезы я обратился к ним со словами: “Прошу вас, братья, не забывать об осторожности и бдительности, ибо беззаботность и забвение опасности могут ввергнуть нас в искушение”. Они же сказали: “Давайте проведем этот день весело, ведь сегодня Рождество Господа нашего Иисуса Христа!”. Мне пришлось согласиться, но некоторое время спустя, когда мы наслаждались едой, весельем и беседой, я снова начал убеждать их бодрствовать и молиться, чтобы быть готовыми к искушениям. Они же ответили: “Ты говоришь верно, но дней поста, бдения и молитв много, а сегодня возрадуемся во имя Господа”. “Хорошо, — сказал я, — так и сделаем”. Но когда я в третий раз повторил слова предостережения, они поняли, что я так упорно настаиваю на этом не без причины, и в страхе сказали: “Мы сделаем, как ты говоришь, ибо нам надлежит постоянно бодрствовать в духе, вооружась против козней и искущений дьявола”. Когда я говорил им все это, я не больше их знал о том, ждет ли нас в тот миг искушение, но чувствовал, что душа наша всегда должна быть защищена от искушений. Когда же они вернулись от меня в свой дом на острове Линдисфарн, то обнаружили, что один из их братьев умер от чумы. Мор этот стал крепнуть, свирепствовал месяц за месяцем почти целый год и отправил большую часть благородного сонма отцов и братьев в Духе перед лицо Господа. Потому я и напомнил вам, братья — бодрствуйте и молитесь, чтобы любое бедствие застало вас готовыми».