Исторические сочинения

Когда настал третий день отдыха перед Вознесением, его дыхание затруднилось, а ноги заметно распухли. Тем не менее он продолжал учить и диктовать; среди прочего он несколько раз повторил: «Учитесь же скорее, ибо я не знаю, сколько еще проживу и через какое время мой Создатель заберет меня». Нам же казалось, что он хорошо знает, когда придет его коней.. Всю ночь он вновь провел в благодарениях без сна.

На рассвете в четвертый день отдыха он велел нам без промедления закончить начатое письменное задание, и мы занимались этим до третьего часа. После третьего часа мы устроили шествие со святыми реликвиями, как положено было в этот день[1536]. Один из нас, оставшийся с ним, сказал: «Возлюбленный учитель, в книге, которую вы диктовали, осталась еще одна глава, но мне неудобно просить вас продолжить». Он же ответил: «Удобно. Возьми перо и пиши скорее». Так он и сделал.

В девятом часу он сказал мне: «В моей шкатулке осталось кое-что ценное: перец, носовые платки и благовония[1537].. Беги скорее и приведи всех священников нашей обители, чтобы я мог раздать им эти скромные дары, врученные мне Господом». Я с трепетом повиновался. Когда они пришли, он обратился к ним с настоятельной просьбой служить мессы и молиться за него; они с готовностью согласились. Но все они были печальны и плакали, в особенности из-за его слов о том, что они уже не увидят лица его в этом мире[1538]. Но они возрадовались, когда он сказал: «Пришло время, угодное моему Создателю, чтобы я мог освободиться от тела и отправиться к Нему, создавшему меня из ничего, когда меня не было. Я прожил долгую жизнь, и Святой Судия много заботился обо мне. Теперь время моего ухода настало[1539]., и душа моя жаждет видеть Царя моего Христа во всей красе Его»[1540].

Эти и многие другие дивные слова произнес он ради нашего блага, пока в радости не вступил на закате в свой последний день. Тогда упомянутый мной юноша по имени Вилберт[1541] снова сказал: «Возлюбленный учитель, осталось недописанным еще одно предложение»». Он ответил: «Так допиши его». Спустя краткое время юноша сказал: «Оно написано». «Хорошо, — сказал он, — теперь свершилось[1542].. Истину сказал ты[1543].. Подними руками мою голову, ибо радостно мне видеть святое место, где я учил[1544]., отправляясь к тому месту, где я буду говорить пред, моим Отцом». Сказав это, он опустился на пол своей кельи и со словами: «Слава Отцу, и Сыну, и Святому Духу» испустил дух. Можно без сомнений считать, что, поскольку здесь он всегда прилежно трудился во славу Божью, его душа была вознесена ангелами к желанным ему радостям небес. Все, кто наблюдал кончину нашего блаженного отца Беды или слышал о ней, сказали, что никогда еще не видели, чтобы человек заканчивал свои дни с таким благочестием и миром. Ибо, как ты уже слышал, пока душа его оставалась в теле, он пел «Отцу славу воссылаем» и иные слова во славу Божью и с воздетыми руками не уставал хвалить Господа.

Хотел бы, чтобы ты узнал больше о сказанном и написанном им, но неуклюжесть моего языка мешает этому. Несмотря на это, я намереваюсь с Божьей помощью написать впоследствии более полно о том, что я видел и слышал касательно него[1545].

Здесь заканчивается письмо Кутберта о кончине, достопочтенного священника Беды.[1546]

IV. Гильдас Мудрый. О разорении Британии