Историческия воспоминания и замечания на пути к Троице

Историческія воспоминанія, вмст съ другими замчаніями, на пути къ Троиц и въ семъ монастыр.

(Окончаніе.)

Борисъ Годуновъ[2] былъ одинъ изъ тхъ людей, которые сами творятъ блестящую судьбу свою и доказываютъ чудесную силу Натуры. Родъ его не имлъ никакой знаменитости, и воспитаніе тогдашняго времени не могло воспалить въ немъ того страстнаго честолюбія, развить той великой хитрости, которыя составляютъ его характеръ. Двадцати лтъ онъ сдлался извстенъ при Двор въ должности Рынды или оруженосца; для чего надлежало ему быть пріятной наружности: ибо иностранцы, описывая Дворъ Царей нашихъ, замчаютъ отмнную красоту юношей, которые, въ длинной блой одежд, носили передъ Государями оружіе въ ихъ торжественныхъ выходахъ. Борисъ умлъ пріобрсти благосклонность Малюты Скуратова, любимца Іоаннова; женился на его дочери, былъ пожалованъ въ Кравчіе, игралъ ролю Дружки на свадьб Царя, и наконецъ выдалъ сестру свою за Царевича еодора: изъ чего можно заключить о великой милости Іоанновой къ Годунову. Кончина сего Государя и слабость еодора открыли ему дальнйшіе виды властолюбія. Будучи только семнадцатымъ Членомъ Тайнаго Совта[3], онъ сдлался единственною его душею: однихъ удалилъ, другихъ преклонилъ на свою сторону, и властвовалъ въ Россіи. Иностранные Писатели называютъ его торжественно-объявленнымъ Протекторомъ Государства; но онъ въ самомъ дл имлъ только властолюбіе и разумъ Кромвеля, не имя его титула: Рускіе лтописцы даютъ ему одно имя Конюшаго. Мирное и кроткое царствованіе еодора, посл ужасовъ Іоаннова, казалося народу и дворянству истиннымъ золотымъ вкомъ: такъ выгодно быть преемникомъ жестокаго Царя! А какъ вс знали, что еодоръ мало занимался государственными длами, то вся слава правленія относилась къ Годунову, который своею мудрою дятельностію, благоразумною политикою въ разсужденіи иностранныхъ Державъ, правосудіемъ внутри государства, ласковымъ обхожденіемъ съ Боярами и щедростію къ народу[4] заслужилъ общее уваженіе и любовь. Онъ воспитывалъ сына своего сообразно съ тайнымъ, великимъ его назначеніемъ; призвалъ для того изъ Нмецкой земли ученыхъ мужей и явилъ въ Россіи первый образецъ моральнаго образованія, достойный самыхъ просвщенныхъ временъ. Димитрія уже не было…. Увривъ Россію въ своей рдкой мудрости. Годуновъ спокойно ожидалъ слдствій; онъ предвидлъ скорую кончину еодора, слабаго душею и тломъ.

Надежда его исполнилась. Общій гласъ наименовалъ Годунова Царемъ[5], когда на трон прескся родъ Князей Варяжскихъ и Царица Ирина отказалась отъ правленія. Россія въ первый разъ избрала себ Государя, торжественно и свободно. Бояре и народъ, Патріархъ и Духовенство предложили ему внецъ отечества. Xитрый Годуновъ хотлъ показать, что твердая душа его не ослпляется блекрмъ трона, и съ скромнымъ величіемъ отвергнулъ корону; но Іовъ умолялъ его, народъ требовалъ, сама Царица просила – и Борисъ съ видомъ глубокой горести отвтствовалъ наконецъ, что онъ изъ повиновенія соглашается властвовать!

Ложный слухъ о вооруженіяхъ хана Крымскаго благопріятствовалъ тонкой политик Годунова: онъ желалъ уврить Россіянъ, что безопасность отечества ему дороже сана Царскаго – отложилъ священный обрядъ внчанія и веллъ собираться войску. Серпуховъ былъ свидтелемъ великаго зрлища: тамъ въ нсколько недль собралось боле 200,000 воиновъ[6]: армія, какой еще въ Россіи никогда не видали! Бояре и дворянство хотли изъявить отмнное усердіе новому Государю; вооружили столько людей, сколько могли набрать въ своихъ помстьяхъ, и явились въ стан со всмъ блескомъ восточной роскоши. Годуновъ прибылъ въ сей необозримый станъ какъ на пиръ великолпный, который давала ему довольная и щастливая Россія; бранный шлемъ украшалъ тогда голову его не хуже внца Царскаго. Но Казигирей требовалъ мира и прислалъ Мурзъ своихъ быть свидтелями славы и величія Царя Россійскаго. Пораженные зрлищемъ безчисленнаго войска, стоявшаго въ ружь на пространств семи верстъ, они отъ страха и трепета едва могли говорить съ Царемъ. Въ стан начались пиршества, которыхъ описаніе кажется намъ даже романическимъ. Цлыя шесть недль Государь угощалъ ежедневно боле 10000 человкъ, въ богатыхъ ставкахъ, на серебряныхъ блюдахъ; раздавалъ денеги простымъ воинамъ, а чиновниковъ дарилъ золотыми парчами и бархатомъ; наконецъ, утвердивъ миръ съ Татарами, заключилъ ежедневныя празднества обдомъ для всего войска: изъявилъ ему благодарность за усердіе, и съ торжествомъ возвратился въ Москву, принять корону отъ Патріарха. Властолюбивая Годунова душа блаженствовала въ сіе время. Едва ли какое нибудь другое царствованіе начиналось столь великолпно и славно: можно ли было ожидать такого конца ужаснаго?