Историческия воспоминания и замечания на пути к Троице

Принимая внецъ, Годуновъ со слезами клялся быть правосуднымъ, человколюбивымъ, отцомъ народа. Онъ старался исполнить обтъ свой. Лтописцы наши, столь не охотно отдающіе ему справедливость, признаются, что Борисъ любилъ въ судахъ правду, и что въ его время не лилась кровь человческая на эшафотахъ; но все, чего можно было не сказать въ похвалу Годунова, ими умолчено: на примръ, какъ онъ облегчалъ бремя налоговъ; какъ хотлъ прекратить разныя злоупотребленія власти, вредныя для народа[7]; какъ во время общихъ бдствій, которыми Богъ постилъ Россію въ его правленіе, истощилъ онъ всю казну Царскую на благодянія… Провиднію не угодно было, чтобы намреніе Годунова исполнилось, и чтобы Россія въ его время начала уже спорить съ другими Державами въ успхахъ гражданскаго искусства; но онъ имлъ сіе намреніе, и мы должны быть признательны къ чрезвычайнымъ дйствіямъ ума во мрак самаго невжества. Царь Борисъ, по увренію иностранныхъ Писателей[8], хотлъ ввести въ Россію науки съ художествами; любилъ великихъ людей, и всячески убждалъ славнаго Англійскаго Математика Ди пріхать въ Москву; отправлялъ молодыхъ дворянъ въ другія земли[9] учиться; взялъ въ Рускую службу многихъ Нмецкихъ офицеровъ – однимъ словомъ, хотлъ употребить т же способы для просвщенія Россіи, которые сто лтъ посл были увнчены совершеннымъ успхомъ въ рукахъ ПЕТРА Великаго. Но Судьба не позволила ему царствовать доле осьми лтъ; не позволила ему и въ сіе краткое время спокойно заниматься благомъ отечества, омрачивъ Россію ужасами и бдствіями. Годуновъ сдлалъ все, чего можно требовать отъ человческой мудрости, когда она должна сражаться съ ожесточеннымъ рокомъ. Очевидцы, Маржеретъ и Петрей, описали намъ его удивительную попечительность о спасеніи народа во время страшнаго голоду, который два года свирпствовалъ въ Россіи. Царь ежедневно раздавалъ бднымъ 50000 рублей[10]. Oнъ нарочно завeлъ строeнія, чтобы бдныe люди, имъ питаeмыe, моrли трудами быть полезны государству. Иванъ Вeликій остался монументомъ сerо благодянія.; отправлялъ лекарства и большія суммы денегъ въ Смоленскъ, опустошаемый язвою; истребилъ цлую армію злодевъ, которые подъ начальствомъ грознаго, отчаяннаго Хлопка, сего Рускаго Катилины, все жгли и грабили въ окрестностяхъ столицы. Въ самое то время, когда государство было жертвою неслыханныхъ золъ, Царь Борисъ, находя въ дух своемъ довольно твердости для ихъ отраженія, спокойно и величественно принималъ въ Москв иностранныхъ Министровъ, удивлялъ ихъ велелпіемъ Двора, давалъ убжище Принцамъ[11], сажалъ Царей на троны[12], заключалъ выгодные союзы, строилъ города и крпости, славился своимъ миролюбіемъ, дйствіемъ одной хитрой политики, безъ оружія, истребилъ опасныя Нагайскія орды, и безъ побдъ заставилъ Европейскія Державы[13] уважать Россію боле прежняго. Послы Сигизмунда III, Королей Датскаго и Шведскаго, Елисаветы Англійской и преемника ея, славныхъ городовъ Ганзейскихъ., надменнаго Папы, Императора Рудольфа и наконецъ завоевателя Восточнаго, Персидскаго Шаха Аббаса, благоговли передъ трономъ Годунова… И сего Монарха, о которомъ ПЕТРЪ Великій отзывался съ уваженіемъ, и котораго имя самъ Царь Михаилъ веллъ сохранить на Иван Великомъ, не смотря на то, что родитель его былъ гонимъ Борисомъ; сего Монарха, говорю, лтописцы наши не стыдятся описывать безумнымъ злодемъ, увряя, что онъ, для пріобртенія любви народной, жегъ Москву, тайно умерщвлялъ старыхъ Монахинь, изъ фамиліи Романовыхъ[14], научалъ слугъ доносить на господъ своихъ въ нелпостяхъ, и даже самъ грабилъ съ ними домы Бояръ[15]! Мы, слава Богу! живемъ въ такія времена, въ которыя можемъ и должны разсуждать; изъясняемъ характеръ человка дломъ, и дло характеромъ человка; знаемъ, что властолюбіе умныхъ людей не всегда бываетъ чуждо злодйству, но что для вроятности сего злодйства надобно доказать связь его съ пользою властолюбія. Годуновъ, ослпленный страстію, могъ ужаснымъ образомъ пролить невинную, святую кровь для пріобртенія короны: къ нещастію рода человческаго мы находимъ такія страшныя дла въ Исторіи; но почти вс другія мнимыя преступленія его кажутся мн нелпостями, достойными грубыхъ льстецовъ, которые хотли злословіемъ льстить царствующей Фамиліи Романовыхь. Безпристрастный Историкъ конечно осудить въ немъ безпокойную подозрительность въ разсужденіи нкоторыхъ знатныхъ фамилій: она была причиною ссылки Романовыхъ; она заставила его мшать брачнымъ союзамъ Бояръ и терпть шпіонство; но должно вспомнить характеръ того времени; должно вспомнить, что Борисъ царствовалъ скоро посл Іоанна, который дозволялъ себ не такіе ужасы въ случа малйшаго сомннія. Онъ не родился Государемъ; а подозрительность гораздо извинительне въ избранномъ, нежели въ наслдственномъ Монарх. Послдній въ самой колыбели уже казался намъ властелиномъ; но люди таковы, что имъ трудно считать земнымъ богомъ человка, который нкогда былъ наравн съ ними. Годуновъ могъ думать, что знатные Бояре не охотно ему повинуются; и хотлъ быть осторожнымъ, сдлался притснителемъ. Иностранные Писатели[16] замчаютъ, что онъ весьма рдко показывался народу: не трудно угадать причину: Годуновъ-Царь боялся напомнить ему лицомъ своимъ Годунова-подданнаго – страхъ неизвстный наслдственнымъ Внценосцамъ! – Къ чести моральнаго характера его должно Бамтить, что онъ былъ нжнымъ отцомъ и супругомъ. Москва въ царствованіе Вориса не видала при