Макнагтен был назначен губернатором Бомбея и собирался передать свои полномочия Бернсу в октябре, когда было получено сообщение о том, что племена восточных гильзаев подняли массовое восстание и перекрыли пути в Индию через Джелалабад. Вместо того чтобы покинуть страну, как рекомендовал Тайный совет, Окленд с потрясающим отсутствием прозорливости стал придерживаться пагубной политики полумер и прекратил финансовую помощь, от которой зависели жизненно важные коммуникации с военным контингентом в Кабуле. Многие другие выплаты тоже были прекращены, что, естественно, вызвало сильное возмущение вождей и самого шаха.
Бригада Сейла, получившая приказ возвращаться в Индию, теперь получила указания освободить путь, перекрытый гильзаями. Выступив 20 октября, Сейл остановился на несколько дней в Тезине, где политический советник – капитан Макгрегор, считавший, что восстание произошло из-за «жестких и несправедливых» действий англичан, согласился возобновить желанные выплаты афганцам. Под влиянием Макгрегора Сейл пренебрег выполнением отданного ему приказа захватить крепость Тезин. Он также нарушил основополагающий принцип: не делать никаких уступок непобежденному врагу в Азии.
И хотя англичан сопровождали вожди гильзаев, их не поддававшиеся никакому контролю соплеменники напали на военную колонну в Джагдалакском ущелье. С высот и всех важнейших точек на англичан обрушился плотный огонь. Однако легковооруженные войска постепенно вытеснили афганцев с их выгодных позиций, а авангард обнаружил, что главный выход свободен. Гильзаи, жаждавшие добычи, нанесли сконцентрированный удар по арьергарду, который понес очень тяжелые потери.
Сейл добрался до Гандамака 29 октября, где обнаружил отряд стрелков из афганских ружей-джезайлов Берна. Он оставался в этой деревне до 11 ноября, а затем пошел по вражеской территории к Джелалабаду и занял его 13 ноября.
Уход из Гандамака в Джелалабад быстро привел к ухудшению местной ситуации. Берн получил указание от Сейла удерживать крепость Гандамак и почти сразу же подвергся нападению афридиев, находившихся под его командованием, был вынужден оставить свой обоз и две пушки в руках мятежников и последовал за Сейлом в Джелалабад.
Во время остановки в Гандамаке Сейл получил приказ идти назад в Кабул. Вместо того чтобы действовать согласно полученным указаниям, он созвал военный совет, члены которого высказались против уступчивости. Как подчеркивает Дюранд, даже если бы он остановился в Гандамаке, его бригада стала бы представлять угрозу для перевалов и «обязательно парализовала бы часть сил гильзаев. при этом обеспечивая Эльфинстону сравнительно безопасный и легкий вывод войск из Кабула. Когда исход восстания был еще неопределенным и сила могла бы подавить его, он отстранился от борьбы и оставался взаперти за далекими стенами, чтобы там напрашиваться и ожидать на досуге осады ничем не стесненного, торжествующего врага». Несомненно, Дюранда можно извинить за его язвительные замечания. Его мнение разделяет Кин, который написал: «Среди самых лучших военных критиков существует такое мнение: если бы он [Сейл] возвратился в Кабул или лишь остался стоять лагерем в Гандамаке, он, возможно, предотвратил бы нависшую катастрофу»
Прежде чем описывать трагические события, которые вот-вот должны были произойти, следует дать представление о военном городке английских войск. Он находился на участке площадью 1000 на 600 ярдов, расположенном в низине у дороги на Кухистан. Со всех сторон над ним возвышались неоккупированные или неразрушенные крепости и горы; его невысокие брустверы можно было легко перескочить на коне. В добавление к этим недостаткам все припасы хранились в небольшой крепости, стоявшей в отдалении от его периметра. Между этой крепостью и военным городком находились еще один форт и обнесенный стеной сад, не находившиеся под контролем англичан. Наконец, от крепости Бала-Хиссар его отделяла река Кабул.
Кто был виноват в таком позорном положении дел? Дюранд настаивал на обязательном строительстве казарм в Бала-Хиссар, и в какой-то степени они были построены, и их занимали английские войска в первую зиму. Но позднее Макнагтен без должного соблюдения мер безопасности для британского гарнизона передал эти казармы шаху Шудже для размещения его гарема. Стурт – преемник Дюранда и Робертс – отец великого солдата, носящего эту фамилию, настаивали том, что чрезвычайно важно оккупировать Бала-Хиссар, но получили недвусмысленный отказ от Макнагтена.