История античной философии

Однако время было не одно и то же. Культурно-духовная атмосфера в обществе в середине V века была уже не та, что в начале IV века. При Ямвлихе язычество с внешней стороны выглядело вполне жизнеспособным и даже в своем неприятии христианства могло действовать с позиции определенного культурного превосходства. Легализация христианства, конечно, раздражала и требовала какой-то реорганизации язычества ради противостояния растущему влиянию этой, с точки зрения философов-язычников, новообразованной «секты», невежественные миссионеры которой распространяют свои «иудейские бредни» среди простаков и тем будоражат общественное спокойствие. Но все-таки христианство представлялось случайным недоразумением, существование которого не может быть длительным. Таким могло быть умственное настроение язычников во времена Ямвлиха. Однако ко второй половине V века от этого языческого настроя ничего не осталось. Попытка императора Юлиана (331-363) восстановить язычество – попытка, вдохновлённая именно учением Ямвлиха, чьим почитателем и последователем был Юлиан – полностью провалилась. Провалилась не потому, что была недостаточно энергично проведена, или потому, что было слишком мало времени для её проведения[93]. Главная причина в том, что население империи не поддержало намерения императора. Не то, чтобы население было против этого намерения. Оно просто было холодно равнодушным к тем литературно-романтическим мечтаниям Юлиана, которые были возбуждены в нём не менее непонятными рядовому населению абстрактно-туманными умствованиями Ямвлиха. Для стимуляции дела необходимы более простые, доходчивые и ясные мысли. Таким образом, политическая борьба язычества с христианством закончилась победой христианства. Язычеству после этого внешне-публичного поражения осталось одно – замкнуться в свой внутренний мир и упрямо пребывать в нём, делая вид, что оно самоизолировалось от христианства по своей воле, из-за чувства своего культурного превосходства над окружающей средой, пребывающей в невежестве и дикости.

Философская деятельность Прокла носила характер комментаторский и систематизирующий.

Других более или менее значительных конструктивных изменений, кроме нововведения категории «генад» и её богословско-языческого толкования, Прокл в систему Плотина не произвел. Правда, теоретическую заслугу Прокла усматривают в его комментарии к основной мысли Плотина о происхождении всего бытия из сущности Бога и необходимом в будущем возвращении этого бытия к Богу. Комментарий состоял в простой констатации трёх моментов этого процесса и обозначении этих трёх моментов словами-терминами. Исходный момент, когда, аллегорически говоря, Бог пребывал в покое, Прокл назвал «мони»[94] (букв. пребывание в неподвижности). Сам процесс эманации он назвал «проодос» (букв. выступление, выход, исход), что, как мы уже знаем, и есть греческий оригинал для обозначения процесса эманации. Эсхатологическое возвращение бытия к Богу Прокл назвал «эпистрофи»[95] (букв. обращение). Бесхитростному перечислению этих трёх слов («мони»-«проодос»-«эпистрофи») иногда придают значение кого-то открытия, хотя правдоподобнее видеть здесь лишь мнемонический прием для запоминания учения об эманации Плотина, приём, сущность которого состоит в предельном упрощении мысли, доведении её до состояния плоской схемы, напоминающей о содержании мысли.

В практической философии – этике – у Прокла есть положение об обусловленности греха и, следовательно, вообще происхождении зла той свободой, которая дана человеку изначально, и о возможности преодоления греха и зла только с помощью Бога. Совершенно очевидно, что это положение есть результат прямого или косвенного влияния христианства.

Ничего другого существенно нового в систему неоплатонизма Прокл не привнёс. Вообще вся его философская деятельность носила почти исключительно характер комментаторский и систематизирующий. Комментировал он преимущественно тексты Платона, и здесь специалисты отмечают его неоспоримые научные заслуги. Систематизировал он непрерывно систему Плотина-Ямвлиха, и здесь специалисты также отмечают его научные достижения. И это всё. В лице Прокла неоплатонизм, а с ним и вся эллинистическая философия, прекратил творческое развитие. Признав источником истины божественное Откровение и сделав из этого признания соответствующие логические выводы, неоплатонизм превратился, по сути дела, в религию, что уже означало конец классической греческой философии. Не выдержав конкуренции с христианством, неоплатонизм, в сущности, оказался ненужным и как религия. Оставалось одно – перейти в состояние архивно-книжной философской эрудиции, пригодной и даже необходимой для гуманитарного образования церковной и светской интеллигенции. Что впоследствии и произошло.

Выводы