История Авраама

В наш век успеха применения в повседневной жизни достижений и открытий в электронике и кибернетике намного легче понять бывший феномен того древнего змея. Этот змей был неким совершенным в своем роде живым «устройством», даже «компьютером» со специальной программой, вложенной в него Творцом Богом! Только этот «компьютер» имел способность не только мыслить и «говорить» на понятном людям языке, но и ощущать, чувствовать, а главное – выбирать по своей воле в предоставленном ему Богом диапазоне. Этой способностью выбирать, как и способностью аналитически мыслить и «говорить» понятно для людей, он и отличался в корне от всех прочих своих собратий драконов, и всех животных вообще. Однако именно эти его уникальные для зверя способности явились для сатаны сущей находкой в его злом умысле обольстить людей и отвести их от Бога.

Здесь мы можем отметить для себя полученное знание в отношении к грядущему антихристу-зверю – нам теперь лучше понятно, почему он прорисован в книге Откровения не просто зверем, а именно образом великого дракона:

Откр.13: «¹ И стал я на песке морском, и увидел выходящего из моря зверя с семью головами и десятью рогами: на рогах его было десять диадим, а на головах его имена богохульные.

² Зверь, которого я видел, был подобен барсу; ноги у него – как у медведя, а пасть у него – как пасть у льва; и дал ему дракон силу свою и престол свой и великую власть».

Теперь нам должно быть понятно и то, почему в отношении второго зверя – лжепророка – сказано, что он говорил как дракон:

Откр.13: «¹¹ И увидел я другого зверя, выходящего из земли; он имел два рога, подобные агнчим, и говорил как дракон».

Пора нам вернуться к нашему дракону или змею и узнать: как же все-таки он говорил, не имея речевого аппарата человека и силы словесности? А говорил он с первыми людьми на мысленном уровне, общем для этого змея, людей и Ангелов. Для Ангелов Божиих, которые именуются еще умными силами, этот уровень общения естественен. Для человека не падшего, он – обыденный, срединный, но потенциально ниже естественный. Для человека падшего, он – естественный и единственно возможный до вселения в человека Духа Святого. Для древнего змея он – сверхъестественный и потому нуждался в благодатной поддержке от Бога.

Змей не говорил членораздельно, сотрясая воздух звуковыми колебаниями, а внушал свои помыслы человеку. Рудименты этой способности сохранились у самых низших представителей змеиного рода – змей, в их способности завораживать свои жертвы гипнотическим воздействием. Эта способность – внушать свои помыслы и подобным образом получать информацию от человека, а также общность мыслительного поля у змея, людей и Ангелов – а значит, и сатаны и его бесов – явилась для сатаны самым подходящим инструментов в его планах обольщения и совращения первых людей. Сатане оставалось лишь уговорить змея к пагубному сотрудничеству с ним, затем «перепрограммировать» его на деятельность нужную сатане и в таком «зомбированном» виде использовать «в темную» для обольщения людей. Ошибка змея была в его первом согласии на сотрудничество с падшим Денницей. Как сатане удалось уговорить змея согласиться на это сотрудничество, мы можем только предполагать. Скорее всего, сатана – как отец лжи – как всегда использовал ложь и обман. Скорее всего, тот древний змей был очень красивым и сияющим существом и занимал среди зверей такое же превосходящее всех их положение, какое его вышний «патрон» Денница занимал среди всех Ангелов Божьих до его падения. Наверное, это еще больше сближало два этих разнородных существа, делая низшего – то есть змея – образом высшего и падшего – то есть сатаны.

Итак, в день искушения людей сатана, управлявший змеем, добровольно отдавшимся ему, посредством своего внушения (вот это инструмент – внушение внушаемому для внушения объекту внушения! то есть двухуровневое внушение) повел это свое новое зомбированное им орудие к людям для их обольщения. В этом коварном плане сатана все рассчитал до мельчайших деталей. Он намеренно направил змея именно к Еве, которая была еще менее опытной и менее внимательной, чем Адам. Адам мог заподозрить в речи змея что-то неладное и обратиться к Богу за выяснением.