История европейской философии: курс лекций

Если важнейший результат естественно-научного изучения Вселенной состоит в том, что вся Вселенная есть грандиозный механизм, функционирующий с математической точностью, то неизбежно должен возникнуть вопрос о происхождении этой отлаженной точности в работе всего этого вселенского механизма. На этот вопрос, как известно, возможно только два ответа: 1) вселенский механизм и порядок его работы установлены Богом; 2) Вселенная в виде сгустка материи существовала всегда, а установившийся порядок в ней произошёл случайно. Ньютон посчитал осмысленным, понятно, только первый ответ, ибо второй ответ, несмотря на его распространённость, есть, очевидно, бессмыслица[126]. Бог есть творец Вселенной и установитель того в ней порядка, который действует с такой изумительной точностью. Именно математическая точность действий вселенского механизма есть очевидное и неотразимое доказательство его божественного происхождения. В этом рассуждении Ньютона воспроизводится вариант т. н. телеологического доказательства бытия Бога: от фактически несомненной математической целесообразности в устройстве Вселенной – к выводу о несомненном бытии Бога как устроителя этой целесообразности. Но Ньютон не ограничился только утверждением необходимости признания бытия Бога как устроителя целесообразности в мире. На этом одном только утверждении, распространённом в те времена и среди естествоиспытателей, строилась мировоззренческая концепция т. н. деистов. Но Ньютон был в религиозном отношении больше, чем деист – он был христианином и, к тому же, богословствующим христианином. Документально известно, что он всю свою сознательную жизнь интересовался не только содержанием текста Библии, но и различными толкованиями этого содержания, например, толкованиями библейского текста, принадлежавшими святым отцам и учителям Церкви. Ньютон даже написал несколько сочинений, которые были результатами его самостоятельного анализа некоторых фрагментов библейского текста. Одно из сочинений имело темой толкование предсказаний ветхозаветного пророка Даниила и толкование предсказаний, содержащихся в тексте новозаветной книги «Апокалипсис» евангелиста Иоанна.

Выводы

В духовно-умственном мире Ньютона соединились естествознание, рациональная философия и религия. В естествознании он представил ту научную картину предметно-чувственного мира в виде вселенского механизма, которая стала парадигмой для ученых-естественников на последующие два с лишним столетия.

Рациональная философия проявилась, во-первых, в математизации знания о предметно-чувственном мире, что означало введение в естественно-научное знание метафизического фактора, ибо математика есть метафизическое знание; во-вторых, в прямом и косвенном использовании различных рационально-метафизических предпосылок в формировании естественно-научного знания («простота природы», «единообразие природы», вера в аналогию между всеми вещами предметно-чувственного мира, оправданность экстраполяции фактического знания на всю Вселенную); в-третьих, в употреблении понятий абсолютного времени и абсолютного пространства, что есть особенность рациональной метафизики.

Для констатации наличия религии в мировоззрении Ньютона особое значение имеет не только и не столько вопрос о его личной религиозности (о наличии которой, кстати сказать, сомнений быть не может, ибо сам Ньютон свидетельствовал о ней и своим поведением, и прямыми словесными высказываниями), сколько наличие в его мировоззрении всё тех же рационально-метафизических понятий абсолютного времени и абсолютного пространства. Ведь эти понятия и по происхождению, и по своему существу суть понятия не просто метафизические, но именно религиозно-метафизические. В античную философию эти понятия, как известно, попали из древнеегипетской религиозной метафизики через посредство преимущественно Пифагора. Именно по отношению к Богу (в древнеегипетской религии отождествляемому со всем вселенским бытием, за исключением зла) логически оправдано использование понятий абсолютного времени и абсолютного пространства, чтобы отличить божественную реальность, неизбежно мыслимую как святую и абсолютную, от обычной реальности, воспринимаемой из-за её суетного и беспорядочного характера как недостаточность, пошлость и условность.