История европейской философии: курс лекций

С этой точки зрения всё философское теоретизирование по линии Локк – Беркли – Юм следует признать заблуждением и отвергнуть. Отвержение Юмом познавательного значения таких категорий как «субстанция», под которую подводится, ни много ни мало, вся материальная и духовная онтологическая реальность, и «причинность», на которой зиждется вся практическая деятельность человека и всё естественно-научное знание, есть ничто иное как констатация нигилизма в качестве окончательного результата всего этого ложного философского теоретизирования. Этот нигилизм и есть тот неизбежный абсурд, наличие которого есть косвенное доказательство ложности того исходного положения, которое предлагалось как несомненно истинное[164]. Каково же то ложное исходное положение, по мнению Рида, которое в итоге привело к нигилистическим, абсурдным выводам, опровергающим само это положение? Это положение есть положение Локка о том, что душа человека в начале её жизненного существования есть, метафорически говоря, «tabula rasa», что означает, что душа человека никаким врождённым знанием не обладает, а всё знание приходит к человеку через органы внешних чувств в виде ощущений, которые и наполняют душу тем познавательным содержанием, которого сама по себе душа не имеет. Так вот, это исходное положение Локка о душе, не имеющей никакого априорного содержания, и есть то фундаментальное ложное положение, которое при попытке его логически последовательного продумывания и приводит к абсурдным выводам. Неприемлемость абсурдных выводов обусловливает и неприемлемость того исходного положения, из которого эти абсурдные выводы логически проистекли. Положение Локка об отсутствии в душе человека врождённого знания следует заменить положением о наличии в душе человека врождённой способности производить познавательные суждения.

Когда речь заходит о врождённом знании, то прежде всего вспоминается, конечно, рационалистическая гносеология с её фундаментальным положением о врождённости именно рационального знания, т. е. врождённости общих понятий и категорий. Но для гносеологического эмпирика, каким был Томас Рид, такое, рационалистическое, понимание «врождённости», конечно, было неприемлемым. Задача состояла в том, чтобы утвердить «врождённость» знания, но при этом исключить рационалистическое объяснение его происхождения, т. е. утвердить «врожденность» знания исключительно только на эмпирической основе. Если это можно вообще осуществить, то каким способом? А только так – через утверждение наличия в душе человека естественной (= врождённой) способности производить познавательные суждения.

Эту врождённую способность производить познавательные суждения Рид и называет «здравым смыслом». Ясно, что так понимаемый «здравый смысл» отличается от того здравого смысла, под которым в быту подразумевают набор житейских суждений, которые принимаются большинством как практически достаточно убедительные и полезные истины именно для налаживания бытовой жизни.

Сам замысел концепции «здравого смысла» есть ничто иное, как аналогия тому естественному (= врождённому) чувству различать красивое – некрасивое и доброе – злое, наличие которого в душе человека было убеждением Шефтсбери и его последователей. Если человеку естественно присуща, т. е. врождённа способность различать красивое – некрасивое и доброе – злое, то логично предположить, что человеку естественно присуща и способность различать истинное – неистинное. И Рид это предположение утвердил в качестве своего гносеологического убеждения, которое и обозначил как имманентно присущий человеку «здравый смысл» (= «common sense»).

Этот «здравый смысл» доставляет человеку набор тех основных суждений, которые признаются истинными и не нуждающимися ни в каких дополнительных доказательствах. Основные суждения Рид делит на два разряда – основы (= принципы) необходимых (= математических = метафизических) знаний и основы случайных (= фактических) знаний.

Основы необходимых знаний: аксиомы логики и математики, нормы эстетические и нравственные, онтологические субстанции «материя», «дух» и категория «причинность».

Самые важные основы фактических знаний: вещи чувственного мира существуют такими, какими мы их воспринимаем через органы внешних чувств; люди способны в определённой степени контролировать свои поступки; законы природы, которые наблюдаются в настоящее время, были такими же и в прошлом; к иерархии авторитетов в социальной жизни следует относиться с уважением.

Все эти положения, непосредственно опознанные и санкционированные «здравым смыслом», непозволительно ставить под сомнение никаким философским теоретизированием, чтобы или не впасть в бесплодное многословное умничанье, или не приходить к необходимости формулировать абсурдные выводы.