История философии. Средние века

Использование термина «латинские аверроисты» в качестве общей характеристики было подвергнуто острой критике, особенно ван Стеенбергеном. Разумеется, в 1260 году сочинения Аверроэса были доступны и хорошо известны, а самого Аверроэса даже называли «толкователем». Однако сам факт известности Аверроэса как «толкователя», в то время когда Аристотель был известен как «философ», ясно показывает, что парижские преподаватели гораздо более интересовались последним, нежели первым. В намерения Аверроэса входило заново открыть подлинную мысль Аристотеля; и если толкования Аверроэса усваивались, то только потому, что они, как считалось, представляли образ мысли греческого философа. То, что в его мысли привлекало преподавателей с факультета искусств, скорее походило на целостный аристотелизм, чем на специфически аверроистскую систему. Хотя некоторыми из них принималась специфически аверроистская теория о единстве потенциального разума у всех людей. Именно их и имел в виду Фома Аквинский в своем сочинении против аверроистов. Здесь лежит причина того, почему данных преподавателей относили к категории аверроистов. Вместе с тем мы не должны забывать, что восприятие данной теории было обусловлено тем, что предложенная Аверроэсом интерпретация Аристотеля считалась правильной[236].

Автору представляется по сути правильным то, что уже на протяжении длительного времени доказывается ван Стеенбергеном. Последнему нравится говорить о направлении мысли, вызвавшем осуждения 1277 года, как о «неортодоксальном аристотелизме». И хотя это определение, вероятно, вполне приемлемо с богословской точки зрения, определение «целостный аристотелизм» выглядит предпочтительнее. В любом случае правильнее будет сказать, что преподаватели с факультета искусств проявляли больший интерес к Аристотелю, нежели к Аверроэсу, и, хотя некоторые из них признавали теорию Аверроэса о единстве потенциального разума, нельзя на полном основании определять все положения, осужденные в 1277 году как аверроистские. К примеру, осужденная там же теория о вечности мира принадлежит Авиценне ничуть не в меньшей степени, чем Аверроэсу, вместе с тем они оба приписывали ее Аристотелю[237]. Более того, некоторые осужденные положения не имели никакого отношения к Аверроэсу.

Согласившись с ван Стеенбергеном в том, что термин «латинский аверроизм» не является удачным и вводит в заблуждение, обратимся к самому знаменитому профессору с факультета искусств в изучаемый нами период времени, а именно к Сигеру Брабантскому.

2

Совершенно ясно, что Сигер родился в Брабанте приблизительно в 1240 году[238]. По – видимому, он некоторое время исполнял обязанности каноника в Льеже, но где– то между 1255-м и 1260 годами он переезжает в Париж для того, чтобы обучаться на факультете искусств, где и получает ученую степень по окончании, приблизительно между 1260 – м и 1265 годами. В 1266 году он упомянут как один из главных возмутителей спокойствия на факультете папским легатом, по имени Симон де Брийон. Создается впечатление, что в его «Вопросах в связи с третьей книгой «О душе» («Questiones in tertium de anima», около 1268 года) содержатся элементы теории единства разума у всех людей. На самом низком уровне в иерархии разумных потенций, последовательно исходящих от Бога, находится человеческий разум, состоящий из двух различающихся моментов – актуального и потенциального разумов. Так, в индивидуальных человеческих существах они функционируют сообща, однако они тленны и смертны.

Учение Сигера Брабантского было предметом критики Фомы Аквинского, изложенной в его небольшом труде «О единстве интеллекта против аверроистов» (1270). Так, Фома доказывал, что, если бы теория была истинной, то было бы неверно утверждать, что Том или Джек способны к пониманию, тогда как является очевидным фактом, что понимание – это свойство того или другого индивидуального человеческого существа[239]. Будучи атакован такими богословами, как Бонавентура и Фома Аквинский, монопсихизм также попал в число учений, осужденных епископом Парижским в 1270 году[240].