История Финляндии. Время Екатерины II и Павла I

«Нота» аньяльцев и записка Йегергорна были переданы на заключение Государственного Совета, который прежде всего признал, что честь и достоинство Российской короны, после оскорбительных поступков шведского короля, не позволяют входить в переговоры с какими-то шведскими и финскими чинами несмотря на то, что для России были бы полезны и мир, и превращение Финляндии в независимую область. Соединение Финляндии со Швецией не может быть желательным для России, почему первым требованием в предстоящих переговорах долито быть поставлено отделение Финляндии от королевства. Если приславшие Йегергорна действительно желают прекращения войны, то им надлежит воздействовать, дабы шведские войска скорее оставили Финляндию и созван был сейм, на котором можно было бы объявить её независимость и установить новый образ правления, ни от кого, кроме единого Бога, независимый. Принятые решения сейма могут быть утверждены её Величеством. Если со стороны короля оказаны будут препятствия к установлению независимого состояния Финляндии, то Императрице надлежит оказать содействие благонамеренным финляндцам. — Йегергорн, указав на скромную роль финляндцев и на их ограниченное желание жить тихо и мирно, добавил, «что нынешняя граница Финляндии без крепостей (Вильманстранда, Фридрихсгама и Нейшлота), или без других указанных природой средств защиты, не дает финляндцам никакой безопасности, которой тем не менее всякое самостоятельное государство неизбежно требует». Государственный Совет ответил на это отказом весьма определенно и мотивированно. «Эти крепости были нам в защиту против шведов, а финляндцам к чему же послужат, когда Россия, доставляя им независимость, приемлет на себя охранение таковой вольности своим на веки ручательством». Наконец, Совет признавал полезным предписать нашему главнокомандующему, чтобы он «до дальнейшего повеления воздержался ставить твердую ногу в шведской Финляндии; финляндцам наши войска должны оказывать всякую ласковость и пощаду к имению, дабы таким образом на деле уже доказать ближе к ним наше расположение».

4-15 августа Йегергорн был принят Императрицей. Выслушав его, она сказала, что финляндцы «надеяться могут вспоможения, во всем согласно с пользой нашей Империи», В знак своего благоволения, Екатерина пожаловала ему драгоценный перстень и 500 червонцев, сказав: «Когда дама дает кольцо, это означает такую устойчивость, которую более нельзя изменить».

7 августа Госуд. Совету предложена была записка «словесному изъяснению», которое имел вице-канцлер с финским депутатом Йегергорном, «и проект того письменного ответа, который имелось в виду дать Йегергорну. Совет знал также о желании Императрицы, дабы финские войска ушли из наших пределов, и что наш главнокомандующий лишь тогда окажет всякую помощь финнам, когда «они решатся изъявить мысли свои собранием большей части граждан, нацию представляющих». Далее, в журнале Совета значится, что её Величество, вместо всякого завоевания, предлагает «соседнему Ей Великому Княжеству Финляндии отделить себя навсегда от шведской зависимости, следовательно, избавить себя и от тех бедственных событий, коим шведская политика подвергнуть их может, и восставя себя областию вольной, начертать форму правления и коренные установления, сходные их положению, обещая в достижении того способствовать им оружием и другими средствами, и таковую их независимость обеспечить своим ручательством».

Двоедушный образ действия Йегергорна не ускользнул от внимания Императрицы и, она, пожаловавшись на это в письме к Спренгтпортену, решилась действовать осторожно и предписала ту же осмотрительность вице-канцлеру Остерману.

В Петербурге Йегергорну оказывали большую предупредительность. «В домах, куда Йегергорн был вхож, он жаловался на короля и высказывался за независимость Финляндии, но относительно будущего управления этой страны выражал двоякое мнение: то он хотел обратить ее в республику, то просил назначить правителем её десятилетнего внука Императрицы Константина Павловичам качестве великого князя Финляндского».

Обласканного Йегергорна отпустили с ответом, составленным Остерманом (подлинник на французском языке). О будущем политическом положении Финляндии в ответе употреблены очень осторожные выражения. Соотечественникам майора Йегергорна, сочувствующим его мемуару, предлагается «составить представительное собрание, которое могло бы войти в законные сношения о пользах своего отечества и окончательно установить порядок, наиболее соответственный настоящему и будущему их благосостоянию»...

12-23 августа Йегергорн вернулся в Финляндию. До границы его сопровождал Спренгтпортен, которому надлежало еще раз разъяснить намерение Императрицы и побудить национальную партию к исполнению его плана. От себя Спренгтпортен просил Йегергорна передать союзникам, что он ничего так горячо не желает, как отклонения кровавой войны, обещающей одни лишь бедствия его родине, которую он не переставал любить, где бы он ни находился.