История Финляндии. Время императора Александра I

Имеется еще одна записка Армфельта. Она касается почтового вопроса. Представляя записку Государю, её составитель докладывал: «Министр внутренних дел, доставивший мне сведения, которые я у него просил по поводу почтового ведомства в старой Финляндии, желает вместе с тем, дабы я исходатайствовал у Вашего Величества для него позволение сообщить местным властям, что существовавшие до сих пор отношения прекратились и что эти учреждения будут находиться в ведении центрального управления Великого Княжества, согласно основам его конституции».

Манифест 31 декабря 1811 г. также всех не удовлетворил. Печать поспешности лежала на законодательных работах Армфельта, и все это являлось последствием излишнего рвения. Даже Ребиндер, с которым Армфельт всегда состоял в добрых отношениях, задумывался над его торопливостью и реформаторским жаром.

«Я слышу, что последние разъяснения Манифеста о соединении Финляндии не понравились ни в старой Финляндии, ни губернатору. Я это предсказывал, и пусть начальнику (Армфельту) это послужит уроком слушаться комиссии».

Армфельт действовал спешно и самовластно, понимая, что вмешательство многих лиц могло совершенно разрушить его планы. Если бы он стал выслушивать мнения разных учреждений и особенно владельцев донационных имений, то, наверное, почти можно сказать, что отчуждение губернии не состоялось. Армфельт встретил много затруднений и все препятствия он сносил и преодолевал властным словом (maktord) благосклонного к нему Повелителя Империи.

Упреки делались самовластному Армфельту даже его старым другом Аминовым, который указывал на то, что «необдуманным и насильным соединением наш добрый Государь нажил себе врагов в старой Финляндии». Аминов верил в благородные намерения Армфельта, но осуждал способ его действия, его опрометчивость и его отношения к властным русским министрам. «Возможно, — писал Аминов, — что рано или поздно, когда бразды правления перейдут в их руки, вся сила их неудовольствия обрушится на нашу бедную страну. Неужели нельзя прийти к тем же, имеющимся в виду, результатам помощью кротости, дружбы, сохранения гармонии?.. Я не могу в такой же мере одобрить твой способ попечения о делах отечества; при твоих исключительных талантах, при твоем добром сердце, при твоем усердии, ты один мог бы не только положить основы счастью Финляндии, но и указать верный путь к его сохранению. Помни, что у нас есть законы». Предупреждения были напрасны. Армфельт торжествовал свою победу. Поддерживаемый Императором Александром I и Сперанским, он не останавливался ни перед чем.

В начале января 1812 г. в общем собрании Правительственного Совета в Або доложены были полученные из Петербурга документы о Выборгской губернии; но сухой официальный протокол не дает возможности судить о тех чувствах, с которыми было принято это воссоединение в административных кругах края. Известно только, что Калониус называл воссоединение «здоровым и полезным». Он же предложил распространить действие уложения 1734 г. на присоединенную губернию.

Многие положения из записок Армфельта почти целиком были перенесены в законы 11 и 31 декабря 1811 г. и потому он мог быть вполне доволен достигнутыми результатами. Эта удовлетворенность своей работой и сквозит в его письмах к жене из Петербурга. «Если бы мне пришлось этим закончить мою политическую карьеру, — сообщал он в письме от 28 декабря 1811 г., — то я считал бы честью эту победу на пользу угнетенного человечества. Возможно, — прибавлял он с грустью, — что она и будет последнею, которую я могу совершить прежде нежели отойду в мое прежнее ничтожество».

Воссоединение «Русской» и «Шведской» Финляндии состоялось. Предстояло подыскать человека, способного осуществить трудноразрешимую реформу слияния нового приобретения с остальной землей финнов. Выбор Армфельта остановился на Карле Шернвале. В нем он усмотрел нужные организаторские способности, усердие к делу и твердую волю. Его утвердили ландсгевдингом в Выборге, и только восемь месяцев перед тем назначенный русский губернатор принужден был уйти. Карл Шернваль не без колебаний и сомнений принял новую должность. Об этом свидетельствуют письма Армфельта к младшему брату К. Шернваля, губернатору Нюландской губернии, Фридриху Шернвалю. — «Когда я достиг соединения Финляндии, когда это великое дело, как в политическом, так и в моральном отношении, совершилось, когда я после тягчайшей борьбы достиг славной, а для человечества и Финляндии в высшей степени полезной победы, — вещал Армфельт (дек. 1811 г.), — меня удивило бы, если бы благородный человек и вполне добрый финн изменил мне, когда я призываю его усердие и деятельность для завершения этого предприятия. Если ваш брат получит такой крупный знак доверия монарха, то в этом — пробный камень, на котором он построит свое будущее благополучие, не будучи тем самым связан с этим местом».