История Финляндии. Время императора Александра I

Тогда, т. е. весною 1808 г. русская кровь лилась на двух концах нашего отечества, на берегах Дуная и под Петербургом, в Финляндии. В октябре батальонный адъютант Батюшков участвовал в сражении под Иденсальми. Героем дня явился его друг Петин; с горстью егерей он очистил лес от шведов. В «послании к Петину» — Батюшков вспоминает — «Иденсальми страшну ночь» и в иронических стихах изобразил свою роль в этом деле.

«В каком смертельном беспокойстве нахожусь я, милые друзья мои, писал Батюшков своим сестрам; а время летит в этой дьявольской стране (ce pays infernal)... Поблуждайте немного но карте и вы увидите, что ваш бедный брат сделал более трех тысяч верст. Я был в Улеоборге; теперь мы идем оттуда к Вазе». «Ваза есть город, вымазанный красной краской.... и больше ничего».

«Я обитаю славный град Нодендаль, принадлежавший доселе трекоронному гербу скандинавскому. Здесь так холодно, что у времени крылья примерзли. Ужасное единообразие. Скука стелется по снегам. Развлечением для молодежи, скучавшей в «граде Нодендале», явилась поездка в Або, где бывали иногда танцевальные вечера и находился театр.

Вообразите себе сарай à jour, актеров таковых точно, как Лесаж (из Жильблаза) описывает, обмакивающих по утрам на место завтрака корки хлеба в колодец, и в сем то Палладиуме играли благородную драму»....

«Мы возвратились из довольно трудного похода, т. е. с Аландских островов. Представьте себе войско в 20 тысяч человек на льду, биваками. Но все проходит, и опасности забываются, только в них и толку. Между тем я прекрасно путешествую; мы были в 60-ти верстах от Стокгольма.

Другой участник войны — Фаддей Булгарин — дает сперва картину восточной части Финляндии, где Батюшкову не пришлось побывать. «Леса Финляндии навсегда остались в моей памяти; они производили во мне тогда сильное впечатление. Это самый живой образ дикости». «Куопио, столица Саволакса и Карелии (в 460 верстах от Петербурга) единственное место во всей Северной и Восточной Финляндии, которое можно назвать городом. Он состоял в то время из огромной площади, на которой была каменная кирка, с кладбищем, и нескольких примыкающих к площади широких улиц, застроенных порядочными деревянными домами, выкрашенными, по тамошнему обычаю, красной водяной краской. Всех жителей в Куопио было до двух тысяч душ».

Булгарин внимательно наблюдал жизнь и обычаи нового для него народа. «Ни в одной стране не живут так скромно и умеренно, как жили даже достаточные люди в Финляндии, во время покорения русскими сей страны. Почти все дома в городах и поместьях были деревянные, самой простой постройки. Дом обыкновенно красился темно-красной водяной краской, а ставни, ушаки, двери, углы дома и крыша черною краской. Это единообразие и мрачное сочетание красок возбуждало в нас какое-то неприятное чувство».

«Нравственность финляндцев вообще была безукоризненная. Примерные христиане, верные блюстители законов, твердые в слове, честные во всех своих взаимных сношениях, финны могли служить примером для гражданских обществ, и за эти похвальные качества обязаны они своему духовенству, самому просвещенному в Европе».

«Голоса финских песен почти то же, что печальный крик ночных птиц или грозный вой вихря, между деревьями. Народная поэзия финская выражает грусть и уныние».

Народ Финляндии, пишет полковник русской службы Турский, «храбрый, трудолюбивый, промышленный, твердый в в своих чувствиях, гордящийся своею вольностью, особливо остроботнийский, чувствителен на пункте чести, сведущ и кроток, когда отдают ему справедливость, но, однажды раздраженный, становится непреклонен и упрям».

Таковы первые впечатления, вынесенные русскими из обзора ими нового края.

По словам Аспа, будничная жизнь жителей Эстерботнии к северу от Гамле-Карлебю была несравненно хуже, чем к югу от этого города. «И характер народа оправдывает это замечание. Их грубая жизнь, грязь, невежество и суровое поведение резко отличается от нравов южно-эстерботнийца, какими мы их нашли во время войны 1808 — 1809 г. Здесь едят хлеб, смешанный с мякиною, и жалуются на скудость близлежащего открытого моря, также как и на скудость земли. Говорят, что в лесах также нет птиц». — О местности вокруг Сикайоки говорится: «она ровная, обработана и богата. Жители несколько грубоваты, женщины, как старые, так и молодые, курят табак без зазрения совести». — Крестьяне неласковы, но более воспитаны, чем крестьяне многих других местностей северной Эстерботнии. Особенно женщины были красивы и хорошо одеты.

Лет пятнадцать после войны, генерал-губернатор Закревский, объезжая край, приехал в Торнео. В записи он сделал пометку: «в гор. Торнео жители много пьют, не ходят в церковь и пасторы весьма плохи».