История Foyles. Книготорговец по случаю

В 2004 году в Великобританию прибыл Билл Клинтон. Это был рекламный тур для презентации его книги, и меня вместе с несколькими сотнями других книготорговцев пригласили на встречу в издательство. Когда мы уже собирались уходить и гости прощались с экс-президентом, я оказался в окружении своих друзей, среди которых была Жаклин Уилсон, одна из наших самых успешных детских писателей. Я сказал, что Клинтон просто обязан познакомиться с величайшим детским писателем современности, и подвел к нему Джеки. Они перекинулись парой слов, и я, расхрабрившись после шампанского, подумал: «Теперь моя очередь», — представился и пожал Клинтону руку. «О Foyles! — воскликнул он. — Да это же мой любимый книжный магазин!» Позднее мне прислали снимок нашей встречи, где Клинтон, тонкий политик, смотрит на меня так, словно мечтал повидаться со мной долгие годы.

Литературные ланчи продолжались несколько лет после смерти Кристины, и в конце 2003 года на одном из них присутствовали две влиятельные женщины, Кейт Эйди, отважный военный корреспондент BBC, и Мадлен Олбрайт, которая была государственным секретарем США при Клинтоне. Непримиримая и беспощадная, чем-то напоминающая рептилию, в свое время она отпустила жестокое замечание о смерти иракских детей, оставшихся без медицинской помощи из-за американских санкций, — «эта цена оправданна», но позднее глубоко сожалела о своих словах. Она прибыла в Дорчестер, где проходил ланч, с двумя телохранителями, под пиджаками которых угадывались пистолеты, и выглядела потерянной. Я встал и представился и, поскольку она по-прежнему выглядела потерянной, инстинктивно приобнял ее за плечи. Она смягчилась и успокоилась, и я понял, что за суровой внешностью скрывается теплый и уязвимый человек. Пожалуй, это единственный случай, когда я заключил в свои объятия государственного секретаря.

Хотя я не умею петь и играть на музыкальных инструментах, я очень люблю музыку, и с ней связан ряд эпизодов из истории Foyles, который уже сто лет продает книги по музыке, музыкальные записи и музыкальные инструменты, а недавно включил в свой состав еще и Ray’s Jazz.

На семидесятую годовщину литературных ланчей, которую мы отмечали в октябре 2000 года, было приглашено около пятисот гостей, в основном немолодых англичан среднего класса. Среди выступавших был ныне покойный Ларри Адлер, которому тогда было восемьдесят семь лет. В 1930-1940-х годах он славился виртуозной игрой на губной гармонике, и, когда ему дали слово, он встал, достал гармонику и заиграл If you were the only girl in the world. Это так тронуло публику, что она подхватила песню. Голоса пятисот стариков, которые негромко подтягивали мелодии своей молодости, привнесли в этот памятный день толику волшебства. Это было последнее выступление Ларри Адлера — через несколько месяцев он скончался.

В 2004 году мы устроили в нашей галерее ланч, посвященный книге про Билли Холидей, «Леди Дэй». После выступления автора публика спустилась этажом ниже, в кафе Ray’s Jazz, где приглашенная певица исполнила несколько чудесных песен 1930-х годов из репертуара Леди Дэй. Не каждый книжный магазин способен устроить такой душевный музыкальный вечер.

Фоном для моих подростковых слез были фолк, традиционный британский джаз, Монти Саншайн, Крис Барбер и, конечно, Хамфри Литтелтон, и я был счастлив, когда нашел среди наших архивных фото старый черно-белый снимок оркестра Хамфри Литтелтона, играющего на крыше Foyles. Мы вычислили, что он был сделан в 1951 году. Спустя пятьдесят лет один из его участников, кларнетист Уолли Фокс, он же Трог, карикатурист газеты Daily Mail, стал одним из многих популярных музыкантов, которые выступали в Ray’s Jazz.

В любом книжном магазине случаются мгновения волшебства, моменты открытий, когда прямая или опосредованная связь с автором, которая возникает при чтении или подписании книги, становится частью повседневной жизни. Как-то раз мы организовали у себя в галерее встречу с Гаррисоном Кейлором.[21] В первом ряду сидела женщина с сыном лет десяти. Когда пришло время задавать вопросы, мальчик спросил Гаррисона что-то про его стихотворение о кошке. Гаррисон внимательно посмотрел на него и голосом из «Озера Вобегон» сказал: «Ты имеешь в виду: «Моя кошка молила, моя кошка рыдала…» и наизусть продекламировал для юного читателя все восемьдесят шесть строк — от начала и до конца. Мальчик слушал затаив дыхание, и на несколько минут все мы перестали существовать для них двоих. Ребенок был окрылен.

Однажды, перечитывая это стихотворение, я наткнулся на другое стихотворение Кейлора о кошке, которое начинается так:

Мне грустно без кошачьей ласки.
Где мордочка твоя? Где глазки?
Где хвост, с которым ты при мне
Играла в солнечном пятне?[22]