История Франции в раннее Средневековье

Трибунал графа остается и сохраняет свою прежнюю компетенцию[481]. В принципе по-прежнему обязательно участие в нем свободных людей графства, и даже в первые годы своего царствования Карл карает большими штрафами тех, которые не являются в него. Но известно, какую путаницу производило в эту пору разнообразие законов, осложнявшееся еще разнообразием обычаев (lex loci, consuetudo). Не всякий при таких условиях мог быть хорошим судьей. Это навело Карла на мысль ввести в этот трибунал на место случайных заседателей — коллегию «скабинов».

Упоминаемые впервые в 780 году, скабины, по положению этого года должны избираться графом из людей «благородных, мудрых, богобоязненных…», из людей «мягких, добрых — самых лучших, каких только можно найти». Они являются преемниками меровингских рахинбургов, но роль их значительнее: они сами становятся судьями. Граф только председательствует в их собрании, провозглашает ими поставленный приговор «и не может ничего изменить в нем». На деле, вероятно, он не раз изменял его, под предлогом «неверного приговора»[482]. Что касается свободных людей, — их призывают на mall только два раза в год. Таким образом, намечаются два рода трибуналов.

На приговор, произнесенный в трибунале графа, можно апеллировать, как и прежде, либо к суду Божию[483], либо к трибуналу короля. Король всегда может судить в первой и последней инстанции и обладает безусловным правом помилования. Более того: его посланцы могут отменить всякий приговор графа, сместить «дурных» скабинов и назначить «хороших».

В королевском трибунале, состав которого тот же, что в меровингские времена, председательствует король, или за его отсутствием, дворцовый граф. Он может привлекать на свой суд все дела в первой инстанции, но он в особенности судит по апелляции: «если обнаружился недостаток правосудия или — если приговор совершился по языческим обычаям, с суровостью, какой не допускает христианское правосудие».

«Среди многочисленных занятий дворцового графа, — говорит Адалард, — нет более важного, как завершать по разуму и справедливости все процессы, которые, возникая в стране, восходят во дворец». Право апелляции было строго регулирована. Клирик не смел пользоваться им без разрешения епископа. В известных случаях осужденный обязан был три раза обращаться к трибуналу графа, прежде чем идти в королевский суд. Дворцовый граф, к которому восходило дело, мог предложить областному пересмотреть самому свой приговор. Когда монахи св. Мартина Турского апеллировали к королю на своего епископа, — император объявил его приговор не отменяемым и строго осудил аббата и монахов за нарушение его велений и злоупотребление правом апелляции.

При Карле Великом, как и во времена Меровингов, доходы государя и государства смешивались, и финансовая администрация была домашней службой. Можно сказать даже больше: домашний характер этих должностей обозначился еще отчетливее: например, камерарий поставлен под начало королевы. Теперь государству не приходится оплачивать государственную службу. Расходы ограничиваются содержанием двора, подарками, какие король делает Церкви, иностранным государям, своим магнатам. Римский прямой налог изменил свой характер под конец меровингской поры: он стал личным налогом, лежавшим только на определенных лицах. В этой форме он еще существует в каролингскую эпоху. Но королевская сокровищница питается преимущественно частными доходами короля, данью вассальных народов, военной добычей, «ежегодными подарками», которые стали обязательны, наконец — косвенными налогами.

Доходы, извлекавшиеся королем из своего частного домена, администрация которого в эпоху Карла Великого была превосходна, должны были быть очень значительны. Добыча от некоторых войн — например от войны с аварами — была огромна. Ни стоимость, ни характер «подарков», которые подданные приносили на весенние собрания, не были определены. Один памятник нам говорит о больших количествах золота и серебра, о кучах дорогих камней, о пурпурных, шитых золотом одеждах, о конях в золотой сбруе, но все это могут быть поэтические преувеличения, которым трудно доверять.