История Германии в ХХ веке. Том I

Движения Сопротивления в отдельных странах были политически весьма неоднородны, но обычно можно выделить три основные тенденции: буржуазно-националистическое направление, объединявшее патриотические, в основном явно антикоммунистические течения; прозападное демократическое направление, опирающееся не в последнюю очередь на леволиберальные и социал-демократические традиции, и коммунистические группы, которые в большинстве стран сначала были относительно малочисленны, но затем быстро набирали силу благодаря активности их сторонников и поддержке Советского Союза. Такой состав национальных движений Сопротивления отражал не только политические традиции отдельных стран, но и широту антигитлеровской коалиции держав. Пока немцы были практически непобедимым главным противником, политические и идеологические противоречия внутри этого альянса отходили на второй план. С ослаблением власти немцев и первыми размышлениями о послевоенном устройстве после разгрома гитлеровского рейха возросло и значение разногласий внутри движений Сопротивления.

В военном отношении серьезными факторами были только партизанские движения в Советском Союзе, Югославии и, начиная с осени 1943 года, в Италии. В остальных странах значение национальных движений Сопротивления лежало, прежде всего, в других областях. Здесь (в ожесточенном противостоянии с административными элитами, сотрудничавшими с оккупантами, или же иногда в своеобразном молчаливом разделении с ними выполняемых работ) они создавали условия для того, чтобы после победы над немцами их собственная страна могла заявить, что она принадлежит к числу победителей, а не к числу пособников побежденных. Это было особенно важно для стран, которые были союзниками немцев, таких как Италия, или правительство которых сотрудничало с немцами, хотя и постоянно дистанцируясь от них, как, например, Дания.

В большинстве стран коммунисты составляли значительную, а зачастую и самую весомую часть активистов движений Сопротивления. И больше всего коммунистов погибло в ходе этой борьбы. Это объяснялось различными причинами. Традиционные противники коммунистов в своих странах – элиты и буржуазия – были в немалой степени скомпрометированы близостью к немецким оккупантам, и эта констелляция укрепляла коммунистов в их убеждениях и настрое. Это придало противостоянию «германскому фашизму» окраску интернационалистской классовой борьбы, что повысило привлекательность коммунистического антифашизма как для молодежи и интеллигенции, так и для рабочего класса. Наконец, что не менее важно, в борьбе с немецкими оккупантами коммунисты смогли вновь обрести свою идентичность революционных борцов за справедливость и свободу, которую они утратили, будучи помощниками сталинского Советского Союза. Борьба с самой жестокой в истории диктатурой правого толка придала коммунистам гораздо большую моральную легитимность, чем попытки переворотов против демократически избранных правительств в Западной Европе или чистки против предполагаемых инакомыслящих в их собственных рядах, как это было в Советском Союзе или во время гражданской войны в Испании.

Если попытаться определить момент, когда конфликты между различными группами движения Сопротивления стали выходить за региональные рамки, то следует назвать Варшавское восстание в августе 1944 года[24]. Демонстративное нежелание Красной армии, остановившейся к востоку от Вислы, вмешиваться в ход событий при подавлении восстания польской Армии Крайовой корпусной группой под командованием обергруппенфюрера СС Эриха фон дем Бах-Зелевски ознаменовало собой раскол в европейском движении Сопротивления. Стало очевидно, что советская сторона не станет поддерживать антикоммунистические группы Сопротивления и даже будет бороться с ними. В других странах, в частности в Греции и Югославии, давно копившиеся противоречия между националистическими и прокоммунистическими группами Сопротивления обострились и переросли в вооруженный конфликт еще до окончания войны. Во многих европейских странах в ходе войны возникли два фронта борьбы: против поддержки национал-социализма и сотрудничества с немцами, с одной стороны, и против притязаний на власть коммунистов, руководимых Советским Союзом, – с другой.