История Германии в ХХ веке. Том II

Однако постепенное разрушение старых зданий было вызвано, как часто предполагается, не идеологической концепцией ликвидации капиталистического города, а расчетами, сделанными при планировании строительства. Согласно им, производительность труда рабочего на стройке оценивалась на уровне 17 тысяч марок в год для нового здания и только 9 тысяч марок для ремонта старого здания. Однако в расчет был включен расход материалов, и поскольку для нового здания с огромными сборными бетонными конструкциями он был значительно выше, чем для ремонта крыши старого здания, ремонт откладывали, чтобы не ставить под угрозу показатели производительности труда в отрасли и тем самым выполнение плана – хотя все знали, что ремонт крыши обеспечит жилую площадь с несравненно меньшими средствами.

«Панельные дома» – система быстрого строительства из сборных бетонных элементов – начали завоевывать признание в середине 1960‑х годов и послужили основой для строительства около 700 тысяч новых квартир в 1960‑х годах и более миллиона в 1970‑х. Характеристики социалистического городского планирования в основном соответствовали тем, которые также преобладали в ФРГ в эти годы: разделение функций, уплотнение застройки, удобные для автомобилей центры городов и «свет, воздух и солнце», чтобы преодолеть тесный и нездоровый город периода грюндерства[63].

Через четыре года после возведения стены в ГДР начало устанавливаться нечто похожее на принудительную нормальность. Обеспечивались самые необходимые вещи, что характеризовалось, прежде всего, высоким уровнем социального обеспечения. Безработицы, как в капиталистических государствах, в ГДР не существовало, лишних работников не увольняли, а держали на заводах, даже если это снижало производительность в долгосрочной перспективе. Аренда жилья была дешевой, мест в детских садах, школах и университетах было достаточно, и они были бесплатными, как и медицинское обслуживание и госпитализация. Теперь также были возможны отпуска, особенно на Балтийском море или в горах Гарца, в основном организованные предприятием или Объединением свободных немецких профсоюзов; поездки в социалистические страны приобрели значение только в 1970‑х годах. В дополнение к государственным базам отдыха, как и на Западе, стали очень популярны кемпинги, но здесь возможности для индивидуального дизайна были больше, а государственный контроль – слабее. Кто мог, строил летний домик в сельской местности, «дачу». Личная «ниша» стала общим словом как знак ухода граждан от постоянной публичной политической презентации. Роль спорта возрастала, особенно после того как государство осознало возможности ГДР повысить свой авторитет посредством большого спорта, который привлекал все большее внимание международного сообщества.

Для посетителей из стран Восточного блока ГДР была практически потребительским раем. Для солдат Советской армии это была самая привлекательная заграница в социалистическом мире, и попасть туда было привилегией[64]. Для гостей с Запада, с другой стороны, ГДР казалась путешествием в прошлое. «Старая Германия» – так назвала ее западногерманская журналистка графиня Марион Дёнхоф, посетившая страну в 1964 году. Проселочные дороги, мощенные булыжником, города без кольца особняков, как на Западе, небольшое автомобильное движение, полная темнота ночью без постоянного свечения витрин и рекламных щитов, «а еще есть знакомые проспекты с великолепными старыми деревьями, которые в нашей стране в основном стали жертвами автомобильного движения. Все намного мрачнее, безрадостнее и менее гламурно, но также и проще и скромнее»[65].

Несмотря на все усилия, производство потребительских товаров оставалось ахиллесовой пятой экономики ГДР. Если в ФРГ в середине 1960‑х годов на тысячу жителей приходилось около 140 автомобилей, то в ГДР – едва ли десять. Время ожидания автомобиля «Трабант» в ГДР достигало семи лет; в 1966 году 67 процентов населения ГДР ожидали своей очереди на личный автомобиль. В 1970 году на 1000 домохозяйств приходилось всего 66 частных телефонных номеров. Но даже простые потребительские товары часто были недоступны или их можно было приобрести лишь в течение короткого времени, в недостаточном количестве и низкого качества. Кроме того, потребительские товары часто распределялись неравномерно: в крупных городах снабжение было лучше, чем в сельской местности; в Берлине, которому отдавалось предпочтение по политическим причинам, лучше, чем в Лейпциге или Дрездене. Определенные группы населения, например рабочие в особо поощряемых отраслях промышленности, пользовались привилегиями в снабжении, как и молодые семьи и служащие, в то время как пенсионеры, в частности, часто оставались в стороне[66].