История Германии в ХХ веке. Том II

Вторая часть переориентировалась и стала значительно более радикальной. Поскольку спонтанное, антиавторитарное движение, казалось, потерпело неудачу, многие искали теоретические концепции для продолжения и расширения своего леворадикального активизма – и нашли их в ортодоксальных сценариях коммунистического движения. Это было парадоксально, поскольку одной из концептуальных инноваций студенческого движения был отказ от классовой борьбы и ориентированных на пролетарскую революцию политических проектов традиционных левых, которые так явно противоречили социальным, экономическим и культурным изменениям в западноевропейских странах и особенно в ФРГ. С другой стороны, ориентация на коммунизм советского или китайского образца также выражала необходимость максимального дистанцирования от политического настоящего в ФРГ. Многие из левых студентов оказались в быстро созданных маоистских коммунистических партиях или в недавно основанной Коммунистической партии Германии (КПГ), которая была лояльной к Москве и вскоре стала влиятельной в студенческой среде. То, что они в то же время осуждали свою собственную политическую отправную точку, а именно создание более демократических условий в ФРГ и во всем мире, было принято в расчет. Это не было специфически германским развитием, а вполне соответствовало таковому в большинстве других западных стран, прежде всего во Франции и Италии. Большевистский тон командования, быстро возникший в этих группах, пренебрежение, даже презрение к демократическим принципам, готовность к партийно-солдафонскому подчинению в централистических кадровых партиях и принятие политических теорий, таких как марксизм-ленинизм или маоизм, которые в Советском Союзе и Китае принесли с собой миллионы смертей и узников лагерей – все это, несомненно, является одной из самых бессмысленных тенденций в послевоенной истории как Западной Германии, так и Западной Европы. Долгосрочные последствия этой политической социализации в кадровых группах неокоммунистов, которая обычно длилась много лет, часто более десяти лет, для, предположительно, более чем пятидесяти тысяч преимущественно молодых людей с высшим образованием, сторонников и членов, до сих пор являются скорее предметом предположений, чем достоверного знания[38].

Однако поразительным здесь является то, что взгляды этих ортодоксальных левых теперь снова полностью соответствовали идеям рабочего класса и индустриализма и, подобно режимам социалистических стран, подтвердили господствующий консенсус о прогрессе и модернизации. Их представление о будущем было сформировано идеей индустриального массового труда, проблемы настоящего объяснялись по-марксистски фундаментальным противоречием между капиталом и трудом; все остальное считалось «вторичным противоречием». Эти идеи, хотя и в более реформаторской перспективе, нашли отклик и среди юных социалистов, влившихся в СДПГ. В этом отношении не совсем верно, когда иногда подчеркивают, что движение шестидесятников планировало «уход в открытое, иное будущее», чем то, «которое планировщики глобального управления хотели сделать постоянным и которое они отождествляли с прогрессом»[39].

Это больше относится к представлениям третьей группы студенческого движения, которая выступала против «потребительского террора» или за «сексуальное освобождение» и вместе с Маркузе пропагандировала социальные периферийные группы и интеллектуалов как двигатели протеста. Это направление доминировало в многочисленных независимых левых группах с 1969 года, которые часто представляли собой скорее «сцену», чем политически четко сформулированный лагерь. Именно здесь возникла «альтернативная среда», которая неуклонно расширялась в 1970‑х годах, достигла широкого влияния благодаря политическим кампаниям против спекуляции недвижимостью или позже против атомных электростанций и создала субкультурный альтернативный мир жилищных сообществ, ремесленных мастерских и пивных, который был в значительной степени закрыт от буржуазного мира. В этой среде возникли многие подходы более поздних так называемых «новых социальных движений», гражданских инициатив и групп самопомощи, самым важным из которых, несомненно, было феминистское движение[40].