История и теория наций и национализма

Иначе говоря, национализм, если можно так выразиться, – оружие обоюдоострое, оно может глубоко и жестоко ранить и даже убить, но в определенных ситуациях может нести и позитивные моменты. К сожалению, историческая практика показывает, что «мудрости» политиков гораздо чаще хватает для негативной «эксплуатации» национализма и очень редко – для использования его позитивного потенциала.

§ 5. Будущее национализма

Сегодня ученые дают два прогноза относительно будущего наций и национализма. Согласно одному, и то и другое будет отмирать, постиндустриальное общество, информационное общество не допускают никакой возможности для существования подобных феноменов (какой национальности Интернет или информационные технологии?). Немалые надежды здесь возлагаются на современную систему образования, возникло даже выражение «поколение “Эразмус”» – по названию одной из образовательных программ Болонской системы. Предполагается, что европейская Болонская система образования воспитывает космополитичных по мировоззрению студентов с крайне размытыми националистическими представлениями. Это поколение, вступив в Европе в активную политическую жизнь, навсегда покончит с национализмом. Сохранятся только трогательные этнографические праздники и обращение к национальным корням исключительно в цивилизованных формах культурной памяти. Национализм станет позорным уделом отсталых стран «третьего» и «четвертого» миров.

Другие ученые, ссылаясь на недавние примеры распада СССР и Югославии, наоборот, считают XXI век веком наций и национализма. По их мнению, острота конфликтов вокруг национального вопроса будет только нарастать. Современный мир насчитывает несколько тысяч различных этнических групп; 280 из них, которые могут претендовать на суверенитет в соответствии с Уставом ООН, заявили, что хотят выйти из состава государства, к которому сейчас принадлежат. В настоящее время 70 из этих требований являются предметом вооруженных конфликтов внутри государств – членов ООН.

У Макнейл очень точно обозначил причины кризиса национализма в конце XX в. После Второй мировой войны рухнул культ национального государства. Война показала, к чему приводит национализм. Нация перестала в глазах политиков быть фетишем, напротив, она нуждалась в управлении «объединенными нациями», чтобы больше не повторились трагедии Второй мировой войны. Нации перестали справляться с экономикой только собственными силами – отсюда проблемы трудовых мигрантов, гастарбайтеров. Господство в экономике транснациональных корпораций привело к созданию глобальных экономических систем, в которых национальные экономики были всего лишь элементами, «сообщающимися сосудами», не имеющими самостоятельного значения и зависимыми от системы. Конечно, все эти процессы размывают значение и роль национализма, хотя при этом вовсе не ведут к равенству наций. Сегодня, по словам У Макнейла, на подъеме «полиэтническая иерархия». А национализм выступает в роли «варварского идеала этнической чистоты», который рушится на наших глазах из-за противоречия с демографической, социальной и экономической реальностью современного мира[138].

Однако поверить в триумфальную победу глобализма над национализмом пока мешают несколько обстоятельств. Если понимать национализм как рефлексию культурных и идентификационных процессов, то неясно, как его здесь может заместить глобализм. Ведь нельзя иметь «глобалистскую» идентичность. Для нее необходимы история и память как проекции глобального прочтения истории и трактовки памяти, их визуализация и символизация, причем в том числе на уровне простейших космополитических символов (все-таки идентичность «мы – сообщество любителей кока-колы» можно пока представить только в виде курьеза, а не влиятельной политической силы). Очертания таких интеллектуальных проектов можно увидеть в проекте Евросоюза, «объединенной Европы»: «мы – европейцы», вообще в системе «западных ценностей». Но пока это только проекты, которые должны еще выдержать испытания временем.

Национализм в будущем неизбежно будет увязан с проблемой несправедливого распределения мировых ресурсов, и новое «восстание наций» придет из тех стран, которые считают себя обиженными и обделенными более высокоразвитыми соседями. Футурологи рисуют картину националистического бунта против космополитических «ведущих мировых держав». Правда, этот сценарий имеет ту неубедительную сторону, что противостояние западной цивилизации в основном происходит с исламским миром, а исламские движения в своей основе религиозны, но не националистичны.