История книгоиздания в Европе. Пять веков от первого печатного станка до современных технологий

Колофоны Кекстона можно отнести к отдельному классу. В них часто сочетается подлинный колофон с посвящением и со всей той вводной и объяснительной информацией, которую современный редактор вставил бы в предисловие или эпилог. Фактически они представляют собой блестящие небольшие эссе о тексте, за которым следуют, и в равной же мере принадлежат и английской печати, и английской литературе.

С первых дней книгопечатания, как правило, после колофона помещались эмблемы или девизы печатников. Тождественность печатника и издателя вскоре превратила их и в эмблемы издателей. Цель была одна и та же: служить знаком качества и защищать то, что позднее мы стали называть авторским правом.

Благодаря геральдической правильности, художественности и поразительной изобретательности многие эмблемы первых печатников представляют собой ценные образцы изобразительного искусства. Их важность еще более возрастает, когда они появляются вместе с именем или вместо имени знаменитой фирмы. Известный двойной щит Фуста и Шёффера выполнен в традиции торговых марок средневековых мастеров, таких как ювелиры и каменщики. Геральдические гербы испанских печатников – одни из самых впечатляющих. Змея, обернувшаяся вокруг креста (Мельхиор Л оттер из Виттенберга), или цветущая ветвь (Робер Гранжон из Лиона) пользовались популярностью. Эмблема с дельфином и якорем Альда Мануция, пожалуй, была самой прославленной среди всех. Эмблемы конца XVI и XVII веков страдают от барочных художественных излишеств. Например, знак типографии Этьенна, изображающий древо познания в интерпретации гуманистической философии, является иллюстрированным девизом (и фактически использовался как таковой в книгах эмблем); он не соответствует главной цели товарного знака, а именно быть узнаваемым с первого взгляда.

В течение двух десятилетий после изобретения печати у печатников появились основные способы привлечь внимание общества, которыми с тех пор пользовались издатели для рекламы своей продукции, как то: листки со сведениями об опубликованных книгах или книжных сериях; проспекты о предполагаемых публикациях; плакаты для привлечения случайных прохожих; перечни книг, имеющихся в наличии у издателя или продавца. Снова и снова историка поражает тот факт, что все эти разнообразные ответвления Гутенбергова искусства возникли готовыми и в полном вооружении, подобно Афине, вышедшей изо лба Зевса.

Говоря о «первом» проспекте, каталоге и т.д., необходимо помнить о том, в каком хрупком состоянии находятся эти мимолетные побочные плоды печатного станка. Тот факт, что большинство этих старинных образцов сохранились в единственном экземпляре, уже о многом говорит. И если мы упоминаем первый предмет, это означает только первый из существующих предметов, а время его фактического «изобретения» может уходить еще дальше.

Генрих Эггештейн из Страсбурга, оставшийся в истории также из-за того, что напечатал второй немецкий перевод Библии, в 1466 году выпустил самую раннюю из известных нам рекламу. За ним быстро последовали Петер Шёффер, Бертольд Руппель, Свейнхейм и Паннарц, а также Ментелин около 1470 года, Кекстон в 1477 году, Кобергер, Ратдольт и другие начиная с 1480 года. Первое рекламное объявление Шёффера уже включало в себя 21 название. Свейнхейм и Паннарц, представившие 19 наименований в 1470 году и 28 в 1472 году, первыми ввели такие полезные добавления, как цена каждой книги и количество экземпляров каждого издания. Цены варьировались от 16 грошей за «Об ораторе» Цицерона до 10 дукатов за Catena aurea, «Золотую цепь», Фомы Аквинского и 20 дукатов за двухтомную Библию; издавались они обычно по 275, а иногда и по 300 экземпляров.

Каталог Антона Зорга из 36 книг (1483—1484) – первый, который содержит только немецкие названия. Поэтому издатель изо всех сил постарался объяснить своим потенциальным клиентам, не входящим в круг ученых профессоров, о чем эти книги и какую пользу или удовольствие они могут принести читателю. Так, Эзопа он рекомендует «для развлекательного чтения, с красивыми иллюстрациями»; а руководство по написанию писем называет особенно полезным, ибо в нем также есть раздел о том, как обращаться к титулованным особам, список синонимов и различные стилистические «цветистости», то есть «манеры и красоты».