История книгоиздания в Европе. Пять веков от первого печатного станка до современных технологий

Поскольку большинство первопечатников были людьми скромного положения и небольших средств, о них сохранилось очень мало биографических данных, которые не позволяют делать обобщений относительно их личного состояния, но все же складывается такое впечатление, что лишь немногим удалось превратить книжное производство в выгодное предприятие. Однако те немногие, кто добился уверенного коммерческого успеха, обязаны своим процветанием, если и не всегда своей славой у потомков, издательской деятельности, а не типографским достижениям.

Большинство ранних печатников, включая и самого Гутенберга, по-видимому, были лучшими типографами, чем бизнесменами. Отсутствие у них коммерческого успеха, вероятно, объясняется тем, что они не сумели осознать главную дилемму издательского дела, а именно что каждая публикация требует предварительных затрат значительных финансовых средств при медленном товарообороте, если таковой вообще имеется. А если они ее и осознали, то в большинстве своем, включая самого Гутенберга, не смогли обеспечить необходимый капитал. Те немногие печатники-издатели, которые имели возможность вкладывать большие суммы и сводить концы с концами в течение периода ожидания, окупали вложенные средства, что подтверждают фирмы Шёффера, Амербаха-Фробена, Мануция и Кобергера.

Но, как правило, печатникам приходилось искать капитал на стороне, и это сочетание ремесленника и финансиста легко привело к последующему разделению функций печатника и издателя. Это изменение отразилось в том, как один и другой представляли себя покупателям их продукции.

Первым средством, с помощью которого печатник-издатель заявил о своей роли в данном техническом процессе, был колофон, обеспечивавший ему защиту моральных и юридических прав – в той мере, в какой его конкуренты были готовы их признать, – при коммерческой эксплуатации готовой продукции и сообщавший дополнительные сведения, которые могли бы стимулировать его продажи. Как явствует из самого названия (от древнегреческого «вершина, завершение, венец»), колофон является конечной частью книги. Посему этим термином следовало бы называть данные, указанные после основного текста. По причине того, что печатник и издатель разошлись каждый своим путем, современный колофон в истинном смысле этого слова свелся к одному скудному заявлению: «Отпечатано фирмой A. Brown & Co. Ltd, Ньютон, Гдетотамшир». И даже эти строчки часто переносят в нижнюю часть обратной стороны титульного листа. Колофон вообще мог исчезнуть из книг, если бы его не предписывал закон.

Первые колофоны в какой-то степени выполняли функцию современного титульного листа, о котором еще будет сказано ниже. Они также содержали данные, которые в настоящее время печатаются в краткой аннотации на обложке или оставляются на усмотрение рецензентов. Часто встречаются хвалебные отзывы о качестве работы печатника, и нередко подчеркивается новизна и чудесность типографского искусства. Так, о «Католиконе» 1460 года Гутенберг говорит, что он «non calami stili aut penne suffragio, sed mira patronarum fornarumque concordia proporcione et modulo, impressus atque confectus est»[16].

В 1471 году в предисловии к одной из первых книг, напечатанных во Франции, парижский профессор Гийом Фише упоминает: «Joannem cui cognomen Bonemontano, qui primus omnium impressoriam artem excogitaverit qua non calamo (ut prisci quidem illi) neque penna (ut nos fingimus) sed aereis litteris libri finguntur, et quidem expedite polite et pulchre» [17].

Колофон, который Арнольд Паннарц присовокупил к своему изданию De Elegantia Linguae Latinae, «О красоте латинского языка», Лоренцо Валлы (1475), включает в себя рекламное объявление, выраженное словами столь скромными, что и само образовательное приложение к «Таймс» от него не отказалось бы: «Любой, кто ни пожелает освоить разговорную латынь, должен купить эту книгу, ибо он быстро научится бегло говорить, если приложит к делу тщание и усердие».

Другие издатели пытались стимулировать продажи своих публикаций, очерняя работу конкурирующих фирм. Ульрих Хан в колофоне к своим «Декреталиям» (1474) призывал потенциального покупателя «купить эту книгу с легким сердцем», поскольку он найдет ее столь превосходной, что по сравнению с нею другие издания «не стоят ни гроша».

Поддельные письма Фалариса, вызвавшие в последние годы XVII века громкую полемику, из которой Ричард Бентли вышел величайшим ученым специалистом по Античности того времени, еще задолго до того дурно прославились в истории английских книг. Их первая редакция, изданная Теодором Родом из Кёльна в Оксфорде в 1485 году, содержит стихотворный колофон, и его сочинитель, оксфордский профессор, вполне может претендовать на то, что первым придумал лозунг «Покупайте британское». С полным пренебрежением к истине он похваляется: «Искусство, которому венецианцев пришлось научить французу Жансону, Британия познала собственным гением. Перестаньте, о венецианцы, слать нам печатные книги, ибо теперь мы сами продаем их другим».