История Консульства и Империи. Книга I. Консульство

Немедленно приступили к делу. Собрание депутатов стало совещаться о союзной конституции, а кантональные конституции составлялись депутатами каждого кантона и рассматривались на общем собрании. Когда страсти утихли и начинает преобладать рассудок, нетрудно создать конституцию, для этого нужно только изложить несколько здравых мыслей, доступных всем и каждому. Страсти швейцарцев отнюдь не утихли, но депутаты, съехавшиеся в Париж, были уже довольно спокойны. Перемена мест и присутствие верховной власти, благонамеренной и просвещенной, явно изменили настрой умов.

Собрание остановилось на следующих решениях.

Мечту сторонников единства отвергли и постановили, что каждый кантон будет иметь свою конституцию, свои гражданские законы и судебные учреждения, свою систему налогов. Кантоны соединились в союз только для соблюдения общих интересов и в особенности — для сношений с иностранными государствами. Представительство союза составляло сейм, в котором было по одному депутату от каждого кантона, и каждый депутат имел один или два голоса, смотря по численности населения, представителем которого он являлся. Берн, Цюрих, Ват-ланд, Санкт-Галлен, Ааргау и Граубинден, в которых население превышало сто тысяч человек, имели по два голоса. Количество всех голосов в сейме доходило до двадцати пяти. Сейм должен был заседать каждый год по месяцу, всякий раз меняя место заседания. Кантон, в котором собирался сейм, провозглашался на тот год правительствующим. Глава его, или бургомистр, назывался на протяжении года ландманом всей Швейцарии, принимал иностранных посланников, отправлял послов, созывал милицию, одним словом, представлял исполнительную власть союза.

Швейцария должна была содержать постоянное войско в пятнадцать тысяч человек, расходы на которое составляли до 490 500 ливров. Эта повинность распределялась по всем кантонам, сообразно с населением и богатством каждого из них. Всякий шестнадцатилетний швейцарец обязан был стать солдатом, членом милиции и мог при случае быть призван на защиту Гельвеции.

Союз имел один Монетный двор, общий для всей Швейцарии. Таможенные пошлины взимались только на общей границе союза и назначались с согласия сейма. Пошлины, взимаемые на границе кантона, шли в доход данному кантону. Феодальные пошлины были отменены, остались только необходимые для содержания дорог или судоходства.

Кантон, нарушивший повеление сейма, мог быть подвергнут суду, составленному из председателей уголовных судов прочих кантонов.

Так отныне выглядели очень ограниченные права центрального правительства. Всего кантонов было девятнадцать;

земельные вопросы — источник стольких споров между прежними влиятельными и подвластными кантонами — решили в пользу последних. Ватланд и Ааргау, некогда подчиненные Берну, Тургау, прежде подчиненные Шаф-гаузену, и Тессин, бывший подданный Ури и Унтерваль-дена, превратились в независимые кантоны. Мелкие кантоны, увеличенные ранее, освободились от обременительных для них земель. Кантон Санкт-Галлен состоял ныне из кусков Аппенцеля, Гларуса и Швица. Если к девятнадцати кантонам прибавить Женеву, бывшую тогда французским департаментом, Валлис, имевший особое устройство, и Невшатель, прусское княжество, то получим двадцать два кантона — окончательный вариант.

В частном управлении, установленном для каждого кантона, сообразовались с их старинной местной конституцией, освобождая ее только от феодального или аристократического налета. Общинные собрания граждан не моложе двадцатилетнего возраста, созывавшиеся раз в год для обсуждения дел и избрания ландмана, возобновили в беспокойных кантонах — Аппенцеле, Гларусе, Швице, Ури и Унтервальдене. Иначе поступить было нельзя, не подавая им нового повода к восстанию.

Правление горожан возобновили в Берне, Цюрихе, Базеле и подобных им кантонах, но с условием, чтобы доступ в члены этого правления оставался открытым для всех. Каждый владелец имущества с тысячей ливров дохода в Берне и с пятьюстами — в Цюрихе становился членом правящего городского сословия и мог занимать все общественные должности. Правление состояло из большого совета, издававшего законы, малого совета, наблюдавшего за их исполнением, и бургомистра, облеченного исполнительной властью, но под надзором малого совета.

В этом новом порядке, справедливом и мудром, каждая партия что-нибудь выигрывала и что-нибудь теряла: выигрывала в справедливости, а теряла в бесплодных мечтаниях и притеснении. Унитарии, поборники единства Швейцарии, прощались со своей мечтой безусловного единства и полной демократии, зато приобретали освобождение подвластных земель и доступ в буржуазию крупных кантонов. Федералисты лишались подвластных кантонов и прав аристократии, но приветствовали упразднение центрального правительства и узаконение прав собственности в богатых городах.

Однако дело оставалось бы незавершенным, если бы не определили тогда же круг лиц, которые смогут привести новую конституцию в действие. Когда нужно успокоить страну, долго сотрясаемую мятежами, люди бывают столь же важны, как и законодательство.