История Консульства и Империи. Книга I. Консульство

Английскому кабинету уже не оставалось никаких отговорок. Ему надлежало принять ручательство, как его давали, или показать свою явную недобросовестность. Англичане, однако, намеревались воспользоваться последней мерой русского правительства как благоприятным поводом, чтобы оставить Мальту, но решили потребовать несколько предосторожностей касательно Египта и Востока. И тут вдруг произошел нелепый случай, который послужил предлогом для очередной задержки.

Мы видели уже, что полковник Себастиани был отправлен в Тунис, а из Туниса в Египет, чтобы удостовериться, собираются ли англичане покинуть Александрию, посмотреть, что происходит у турок с мамелюками, восстановить покровительство в отношении христиан и подтвердить первые инструкции генералу Брюну, французскому посланнику в Константинополе.

Полковник исправно выполнил поручение. Англичан нашел он в Александрии, по-видимому, вовсе не расположенных удаляться оттуда, турок — в состоянии ожесточенной войны с мамелюками, обнаружил общее сожаление о французах, ибо теперь местные жители могли сравнить их управление с управлением турок. Восток по-прежнему оглашался именем генерала Бонапарта.

Себастиани донес обо всем этом, прибавив еще, что при теперешнем положении Египта, находящегося между турками и мамелюками, его можно завоевать какими-нибудь шестью тысячами французов. Донесение, при всей своей умеренности, не могло быть обнародовано, потому что было составлено исключительно для правительства и заключало в себе много таких пунктов, которые только правительству и можно объяснить. Например, полковник жаловался на английского генерала Стюарта, занимавшего в это время Александрию: он своими неосторожными высказываниями едва не спровоцировал убийство полковника Себастиани в Каире. Вообще рапорт доказывал, что англичане еще и не думали оставлять Египет.

Это побудило Первого консула напечатать рапорт Себастиани в «Мониторе». Ему казалось, что Англия позволяет себе слишком много вольностей в исполнении Амьенского договора, и хотя он еще не хотел настаивать на вопросе о Мальте и Александрии, но рад был публично уличить англичан в неискренности, обнародовав документ, который доказывал их медлительность при выполнении обязательств и недоброжелательство их офицеров по отношению к французским. Рапорт был напечатан в «Мониторе» 30 января. Во Франции на него обратили мало внимания, но в Англии он произвел впечатление столь же сильное, сколь и непредвиденное.

Египетская экспедиция вызвала в англичанах чрезвычайное раздражение. Им беспрестанно мерещилась французская армия, готовая отплыть из Тулона в Александрию. Рассказ офицера о жалком состоянии турок в Египте, о легкости, с какой их можно изгнать оттуда, о благоприятных воспоминаниях, оставленных по себе французами, а особенно жалобы на дурные поступки английского офицера встревожили и оскорбили англичан и вывели их из спокойного состояния, в которое они начали было погружаться. Однако это впечатление осталось бы мимолетным, если бы партии не постарались усилить его. Уиндхем, Грен-виль, Дандас принялись ораторствовать пуще прежнего и заглушили голоса благородных людей, Фокса и его приверженцев. Эти благонамеренные люди напрасно заявляли, что рапорт не заключает в себе ничего необычайного, что Первый консул не обнародовал бы своих планов, если бы имел виды на Египет. Их не слушали и продолжали запальчиво разглагольствовать. Говорили, что рапорт оскорбляет британскую армию и за ее оскорбленную честь надо потребовать открытого удовлетворения.

Первый консул, негодуя на превратное толкование всех его намерений, наконец вышел из себя. Его поражало, что люди, остававшиеся перед ним в долгу, потому что просрочили исполнение двух главных пунктов мирного договора, решались еще роптать. Он приказал Талейра-ну в Париже, а генералу Андреосси в Лондоне закончить это дело и решительно потребовать объяснения причин задержки вывода войск. Но это оказалось очень некстати: английские министры и до обнародования рапорта полковника Себастиани едва осмеливались оставить Мальту, и еще меньше могли на это решиться после публикации рапорта. От объяснений они отказались, ссылаясь на причины, которые с первого взгляда обнаруживали недобрые намерения.

Лорд Витворт заявил, что Англии следует получать вознаграждение за всякую выгоду, приобретенную Францией, и что на этом правиле основывается Амьенский договор. По этой причине Англия могла бы отказаться от возвращения Мальты, но, желая сохранить мир, готова очистить остров от войск и не думает требовать за это вознаграждения. И тут появился рапорт полковника Себастиани, и английский кабинет теперь решил не уступать Мальту иначе как на условии двоякого удовлетворения: во-первых, за оскорбление английской армии, а во-вторых, за виды Первого консула на Египет, изложенные в обнародованном рапорте.