История крепостного права на Руси. Предпосылки и основные этапы лишения крестьян личной свободы. XIV—XVII века

Очевидно, что общая сумма воинских окладов превышала ресурсы правительства для ее покрытия и фактически превышала то, что платило правительство. Одним из признаков финансовых затруднений, которые новая армия вызвала у правительства, стали фискальные приемы, которые оно использовало в попытке заплатить за армию. В Русско-польскую войну, как и на протяжении всего XVII в., русское правительство пыталось получить иностранные займы, в частности, для оплаты оружия и пороха. Также были организованы внутренние займы. Самой известной махинацией, однако, послужило радикальное обесценивание монет, начавшееся в 1654 г. Это причиняло большие затруднения войскам, которым платили сполна, но бесполезными деньгами, на которые ничего нельзя было купить. Правительство было вынуждено отказаться от этой уловки из-за вспыхнувшего Медного бунта 1662 г. в Москве. Пытаясь отыскать новый источник средств, правительство в 1663 г. вновь разрешило откупные кабаки, которые царь Алексей запретил в 1651 г., поскольку это вызвало праведное негодование[82]. Можно сказать, что новая армия была запущена сначала потоком обесценившихся медных монет, а затем морем алкоголя. Налоги повысились, и правительство дважды прибегало к чрезвычайному «пятому» обложению городского населения в попытке собрать средства для оплаты армии. Наконец, указом от 5 сентября 1679 г. правительство отменило почти все старые прямые налоги и попыталось увеличить необходимые доходы от нового сводного подоходного налога. Все долги были списаны. Как известно, подоходный налог был введен, по крайней мере частично, потому что налог на обрабатываемую землю игнорировал другие источники доходов крестьян, и его можно было избежать, свернув сельское хозяйство в пользу других работ.

Поведение правительства в финансовой сфере свидетельствует о том, что оно отдавало себе отчет о происшедших радикальных изменениях. Гегемония новой полурегулярной армии диктовала изменение в понимании того, как должна оплачиваться армия. В результате значение Поместного приказа понизилось, в то время как значение казны возросло. Это, в свою очередь, означало, что правительство для удовлетворения желаний правящей верхушки могло распоряжаться своими землями во второй половине XVII в. гораздо свободнее, чем ранее, поскольку ему уже не нужно было заботиться о снабжении поместной конницы земельными наделами, дабы те могли служить ему. Среднее служилое сословие морально устарело, и правительство признало этот факт. Нам следует помнить, что превращение служилого землевладения в наследственную собственность также вынудило изменить способ содержания армии, поскольку правительство не могло больше полагаться на поместье в отношении обеспечения всей необходимой экипировки для армии. Почти все историки отчасти объясняют замену поместной конницы новой армией необходимостью отыскать другие средства финансирования и комплектования армии, то есть необходимостью, которая была удовлетворена за счет набора рекрутов-крестьян, найма иностранных наемников и оплачена увеличением налоговых поступлений.

На протяжении второй половины XVII в. успехи, достигнутые во всех областях военной техники и организации войска, оказались в корне несовместимы со старым московским служилым сословием. Признавая это, правительство в 1660-х и 1670-х гг. постепенно стало исключать среднее служилое сословие из состава военных. По некоторым мнениям, главная слабость реформ начала 1680-х гг. заключалась в том, что они не избавили полностью Россию от старой системы, сотенной службы, которая служила чуть ли не единственным организующим принципом традиционной московской армии. Дальнейшее существование старой системы ослабляло боеспособность всей армии. Разница между двумя несовместимыми армиями доходила даже до того, что дворяне призывались на службу в разное время и разными способами, в зависимости от того, в какой армии они находились. Судя по всему, правительство воздержалось от ликвидации остатков старой поместной конницы по финансовым, а не по политическим причинам. Во второй Крымской кампании 1689 г., отражавшей возобновление интереса правительства царевны Софьи к южным границам, насчитывалось 17 200 человек полков старого русского строя (из которых 7936 были дворянами и детьми боярскими) вместе с 78 652 представителями новых полков иностранного строя. Только к концу века старая поместная конница полностью уступила место новой кавалерии.