История марксистской диалектики (Ленинский этап)

Здесь мы сталкиваемся с коренным отличием диалектики Маркса от гегелевской. Последняя, как неоднократно отмечает Ленин, характеризуется в конечном счете изменой принципу развития. Философия Гегеля развертывается в систему, которая по исстари установившейся традиции мыслится как раз навсегда завершенная истина. По отношению к логике это оборачивается ее трактовкой как твердо зафиксированной и не подлежащей изменению системы категорий. Ленин же развивает положение о подвижности сущности, о передвижке, переходе от сущности первого порядка к сущности второго и так далее порядков. Тем самым диалектика выступает не только как учение о «живой жизни», но и как жизненная концепция, сознающая свою историчность. Признание способности к развитию, обусловленному развитием практики и сознания, делает диалектическую логику в высшей степени самокритичной. Жизненность диалектики проявляется в том, что она развивается через анализ конкретных вопросов, через логику конкретного «дела». Ленинские выводы из истории диалектики о содержании теории диалектики предстают в действии и в развитии в ходе анализа конкретных проблем империализма, мировой войны, социалистической революции, диктатуры пролетариата и социалистического строительства.

В своих работах «Материализм и эмпириокритицизм» и «Философские тетради» Ленин всесторонне обосновал, а в книге «Империализм, как высшая стадия капитализма» воплотил в конкретном экономическом исследовании, имеющем большое и историческое и политическое значение, как неоспоримый факт, что только материалистическая диалектика адекватно выражает требования науки XX в. в подходе к выяснению сущности империализма, без чего не могло быть и речи о конкретно-исторической оценке империалистической войны и всех острых политических вопросов эпохи.

Теоретический анализ империализма производится Лениным в ходе критики неокантианской методологии, которую проводили в области изучения империализма Пленгс, Гильфердинг, Шульц-Геверниц, Адлер. В то же время он показывает, что буржуазные представления о «справедливости» в мире получения прибыли направляют мышление узких буржуазных специалистов-экономистов или «приват-спекулянтов», вообще игнорирующих роль философии и методологии, по стезе кантианской методологии: преклонение перед видимостью, явлением, принижение объективной истинности результатов теоретического мышления. Именно потому, что задачей «науки как таковой» признается лишь описание, за пределами науки считается возможным утверждать и освящать что угодно. В этом причина соединения низкопробных теоретических рассуждений с непереваренным, сырым материалом, характерного для всей буржуазной литературы о «новейшей стадии» в развитии капитализма.

Переход от свободной конкуренции к монополии Ленин рассматривает как процесс качественный, но отнюдь не снимающий, а, наоборот, обостряющий все противоречия капитализма. В этой связи он характеризует как прудонизм («взять хорошее, отбросить дурное») «теорию» Каутского о возможности ультраимпериализма, перспектива которого якобы определяется снятием случайных наростов капитализма, устранением его противоречий и созданием организованного мирового хозяйства.

Один из коренных пороков теоретических построений ревизионистов Ленин усматривал в сведéнии ими диалектики к пустой схеме, в неумении применять ее как теорию познания и логику, в разрыве теории и практики. Поэтому теоретики II Интернационала не смогли понять характера новой эпохи, дать правильной оценки империалистической войне, остались метафизиками в вопросах стратегии и тактики пролетариата. «Они все называют себя марксистами, но понимают марксизм до невозможной степени педантски. Решающего в марксизме они совершенно не поняли: именно, его революционной диалектики» (2, т. 45, стр. 378).

Ленинская стратегия и тактика классовой борьбы – яркий образец применения диалектики к политике, умения в сложном переплетении событий схватывать картину политической жизни в целом, извлекать из опыта революции и даже поражений «урок исторической диалектики, урок понимания, уменья и искусства вести политическую борьбу» (2, т. 41, стр. 10).

Фундаментальное положение о включении практики в теорию познания решающим образом определило политические и практические ленинские выводы применительно к тактике пролетариата. Теоретическое изучение не может предвосхитить все детали практической борьбы, так что исполнителям придется только выполнить «запрограммированное действие». Ее исход прежде всего определяется решительностью, организованностью борющихся масс.