Читаем История моды. С 1850-х годов до наших дней полностью

ТРОПА МАТЕРИНСТВА

В августе 1991 года обложка журнала Vanity Fair с фотографией беременной Деми Мур, «одетой» только в украшения с бриллиантами, сигнализировала о начале новой эры одержимости материнством. Осознавая, что их биологические часы тикают, миллионы женщин, родившихся на излете беби-бума, поспешили стать матерями, создав собственный беби-бум. Они принесли с собой завышенные ожидания от материнства: идеальное сочетание работы и семьи, интеллектуально развитые дети и стильная одежда для периода ожидания ребенка.

Вопрос, во что одеться во время беременности, это, разумеется, извечная проблема. Часто ее решали, перешивая существующую одежду и мрачно соглашаясь на несколько месяцев безвкусицы или изоляции. С начала XX века стала доступна готовая одежда для беременных, а ее дизайнерский вариант заметно продвигали в 1950-х годах. Явно игнорируя модные тренды, рынок одежды для будущих матерей словно одевал внутреннего ребенка, предлагая беременным женщинам свободные рубашки и круглые отложные воротники. Это был неприемлемый выбор для поколения, на время отлученного от дизайнерских джинсов. В 1990-х одежда для беременных заняла значительную нишу на рынке. Лейблы, предлагавшие стильную одежду для беременных, признали, что современные будущие матери работали, отдыхали, хотели быть в тренде и даже выглядеть сексуально.

Линия одежды для беременных от Gap привнесла спортивные ноты в одежду, прежде делавшую из женщины настоящую матрону. Эстетика материнства изменилась, когда живот стал объектом почитания, а не поводом для неловкости, им гордились, а не прятали. Американская компания Belly Basics предложила универсальный гардероб в коробке «Набор для выживания во время беременности» (Pregnancy Survival Kit), состоявший из платья, туники, юбки и легинсов. В отличие от стилей для будущих матерей предыдущих периодов трикотажная одежда не придавала дополнительного объема женской фигуре, уже поменявшей очертания, но предлагала комфортные стройнящие варианты, которые работали в любой ситуации и легко дополнялись аксессуарами. Некоторые женщины доводили облегание до крайности, демонстрировать живот с выпирающим пупком на поздних сроках беременности стало социально приемлемым. Предвосхищая современную одержимость поп-культуры беременностями знаменитостей, в этом десятилетии некоторые из них встали на тропу материнства с хорошо задокументированной беременностью и родами, включая Мадонну и Сару, герцогиню Йоркскую.

Беременная супермодель Ясмин Ле Бон на фото 1998 года у шикарного магазина для младенцев на Манхэттене.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Легендарная любовь. 10 самых эпатажных пар XX века. Хроника роковой страсти
Легендарная любовь. 10 самых эпатажных пар XX века. Хроника роковой страсти

Известный французский писатель и ученый-искусствовед размышляет о влиянии, которое оказали на жизнь и творчество знаменитых художников их возлюбленные. В книге десять глав – десять историй известных всему миру любовных пар. Огюст Роден и Камилла Клодель; Эдвард Мунк и Тулла Ларсен; Альма Малер и Оскар Кокошка; Пабло Пикассо и Дора Маар; Амедео Модильяни и Жанна Эбютерн; Сальвадор Дали и Гала; Антуан де Сент-Экзюпери и Консуэло; Ман Рэй и Ли Миллер; Бальтюс и Сэцуко Идэта; Маргерит Дюрас и Ян Андреа. Гениальные художники создавали бессмертные произведения, а замечательные женщины разделяли их судьбу в бедности и богатстве, в радости и горе, любили, ревновали, страдали и расставались, обрекая себя на одиночество. Эта книга – история сложных взаимоотношений людей, которые пытались найти равновесие между творческим уединением и желанием быть рядом с тем, кто силой своей любви и богатством личности вдохновляет на создание великих произведений искусства.

Ален Вирконделе

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Искусство жизни
Искусство жизни

«Искусство есть искусство жить» – формула, которой Андрей Белый, enfant terrible, определил в свое время сущность искусства, – является по сути квинтэссенцией определенной поэтики поведения. История «искусства жить» в России берет начало в истязаниях смехом во времена Ивана Грозного, но теоретическое обоснование оно получило позже, в эпоху романтизма, а затем символизма. Эта книга посвящена жанрам, в которых текст и тело сливаются в единое целое: смеховым сообществам, формировавшим с помощью групповых инсценировок и приватных текстов своего рода параллельную, альтернативную действительность, противопоставляемую официальной; царствам лжи, возникавшим ex nihilo лишь за счет силы слова; литературным мистификациям, при которых между автором и текстом возникает еще один, псевдоавторский пласт; романам с ключом, в которых действительное и фикциональное переплетаются друг с другом, обретая или изобретая при этом собственную жизнь и действительность. Вслед за московской школой культурной семиотики и американской poetics of culture автор книги создает свою теорию жизнетворчества.

Шамма Шахадат

Искусствоведение