История монгольских завоеваний. Великая империя кочевников от основания до упадка

Не только персидский ислам взял в плен завоевателей: вера Мухаммеда при монголах одержала тройную победу над кочевниками-язычниками, крестоносцами-христиана-ми и их восточными братьями и еретиками-исмаилитами. На самом деле исламское завоевание евразийский степей было неполным. Ислам не смог продвинуться к северо-западу от Алтая и не проник собственно в Монголию. Но он собрал почти все тюркские народы, которые ранее проявляли склонность к христианству или буддизму, и уже только то, что ислам приняли так много потомков великого Чингисхана, было очевидным триумфом. Франки Отремера, безусловно, стали бы жертвами мусульманского реванша, если бы не вмешались монголы. Их было немного, их лидеры не были едины, их территорией была тонкая полоска вдоль сирийского побережья. Уменьшение подкреплений из Западной Европы обрекало их на исчезновение, которое было лишь вопросом времени. Но поражение монголов при Айн-Джалуте в 1260 году возродило в критический момент надежды ислама. Ссора Берке и Хулагу парализовала наступление монголов и дала мамлюкам Египта желанного союзника на севере. Мусульмане, собрав силы и отвагу, удержали Сирию против ильханов и двинулись, чтобы уничтожить оставшихся крестоносцев, которые, как и язычники, были врагами истинной веры. Христианские сообщества Востока, армяне и марониты, копты и несторианцы, были в большей или меньшей степени вовлечены в падение латинских колоний Леванта. Они поддерживали или по крайней мере симпатизировали своим собратьям по религии, пришедшим с Запада. Многие из них, в первую очередь армяне, мечтали о союзе монголов и христиан, который не только вернет Иерусалим христианам, но и нанесет роковой удар исламу и вернет религии Христа главенство, которое она имела на Ближнем Востоке до появления Мухаммеда. Французский ориенталист Рене Груссе осуждал латинян за то, что они упустили посланный небесами шанс и отреагировали с большой холодностью на «улыбку фортуны». Лично я не приемлю его критику. Воспоминания об ужасах монгольского нашествия на Европу 1240–1242 годов были еще живы. Жестокость и коварство монголов ни для кого не были тайной. В тот самый момент, когда Хулагу официально обратился к папе – было это, как известно, в 1260 году, Берке и Ногай начали новое наступление на Польшу. Мысль, что в таких обстоятельствах монголы могли стать надежными союзниками католической Европы, представляется абсурдной. Триумф мамлюков в Египте, остановка монгольского наступления на Средиземноморье и изгнание латинских крестоносцев с Азиатского материка развеяло мираж. Победивший ислам оказывал сильное давление на разбитых, павших духом христиан, и в результате массового обращения от восточных христианских церквей остались только жалкие остатки. Широко распространенный отказ от христианской веры в тех местах, где она зародилась, и ее раннее распространение объясняются не так гонениями, как упадком морального духа, вызванного мусульманскими победами и окончательным изгнанием крестоносцев, а также социальными и материальными выгодами, приобретаемыми вместе с принятием ислама. В Египте и Сирии имело место нечто вроде литературной кампании против христианства.

Катастрофа восточного христианства ярко иллюстрируется исчезновением сирийского языка, потомка древнего арамейского, который стал церковным или литургическим языком неэллинских церквей Азии. Последним достойным упоминания автором, писавшим на сирийском языке, был Бар Эбрей, он же Абу-л-Фарадж, священнослужитель-яковит и ученый-энциклопедист, который умер в Марате в 1286 году. Его всеобщая история – ценный памятник монгольской эры. К началу XIV века арабский язык стал универсальным языком общения для всех сообществ региона, а на языке, история которого восходит к ассирийским временам и который распространился до самого Китая, теперь говорят только в нескольких деревушках Антиливана.

Третья победа была одержана над раскольническими силами сектантства Алидов – шиизмом, который в век, предшествующий Крестовым походам, породил конкурирующий халифат Фатимидов и оторвал Египет, Сирию и Магриб от суннитской ортодоксии. Именно этот раскол допустил франкских крестоносцев на мусульманский Восток и облегчил наступление монголов в Персию. Исмаилиты на этих землях породили новую секту ассасинов, яростный фанатизм которых, направляемый из неприступных крепостей Эльбурса и гор Северной Сирии, терроризировал исламский мир. Для монголов глава ассасинов был таким же соперником великого хана, как багдадский халиф, и могущество Хулагу сокрушило персидскую ветвь ордена и ее членов. Сирийская ветвь продержалась дольше. Но со временем и она была уничтожена мамлюками султана Бейбарса, который, отбросив монголов и восстановив линию халифов Аббасидов, заявил о своей приверженности бескомпромиссной ортодоксии. Отдельные следы некогда сильного движения исмаилитов остались, но, как серьезная угроза единству веры, оно прекратило свое существование при монголах.