История мусульманского мира. Век халифов. Монгольский период

Вскоре стали создаваться всевозможные коалиции и союзы между самыми разными государствами, так же как и перекрестные связи между христианами и мусульманами и жителями Восточной Римской империи. Однако все это не затронуло баланс сил на Ближнем Востоке, поскольку перекрестные связи противопоставляли одну сферу влияния другой, оставаясь, таким образом, нейтральными и безопасными в отношении ислама в целом. Споры, имевшие место в процессе этих маневров, были ничуть не более важными, чем те, что происходили на Востоке веками после разрушения унитарной власти халифов. Тот факт, что в них участвовали христианские государства, не имел особого значения на этой земле, где более или менее значительные христианские сообщества присутствовали постоянно, и потому серьезных опасений у мусульман не было. Тем более что христиане были расколоты на не доверяющие друг другу – или откровенно враждебные – группировки. В религиозном, как и в политическом, плане было достигнуто равновесие между разными силами – западными христианами (латинянами), ортодоксальными христианами, яковитами, маронитами и коптами (несториан было очень мало в этом регионе) или суннитами, шиитами-двунадесятниками, исмаилитами и нусайритами. Не было никакого риска общего движения к одной религии. Мировая политика и особенно церковная история и культурная эволюция последующих веков подверглись глубокому влиянию трещины между Восточной Римской империей и Западной Европой, которую Крестовые походы настолько расширили, что ее уже было невозможно заделать (как в прошлом). Теперь византийцы снова удерживали северные, а после 1100 года и южные пограничные территории Малой Азии, так же как широкую полосу на западе. Но они считали само собой разумеющимся, что отвоеванные участки не только Малой Азии, а также Сирии и Палестины должны перейти к ним, как законным христианским правителям. У крестоносцев было другое мнение.

По религиозным, экономическим и многим другим причинам они не желали уступать свои завоевания. Их отношение обидело византийцев и помешало создать объединенный христианский оборонительный фронт, который в то время вполне мог быть организован византийским правительством, могущество которого увеличилось при династии Комнинов. Взаимное непонимание было косвенной причиной относительно быстрого краха христианских предприятий. Оно же объясняет, почему их исход был совершенно не таким, как в Испании. Там за армиями стояла объединенная мощь ряда географически соседствующих и связанных религиозными узами государств. На Ближнем Востоке естественная поддерживающая сила – Византия – была намеренно исключена из участия в деле.

ПОДЪЕМ АЙЮБИДОВ

Государства крестоносцев могли держаться, пока на соседних мусульманских территориях продолжалась фрагментация. Первым грозным противником, с которым они столкнулись, был Занги (Зенги), тюркский атабек сельджукского принца в Мосуле. Начиная с 1127 года он систематически расширял свою власть и сумел в основном вытеснить Артукидов и Укайлидов – правителей земель между Мардином и Харпутом, а также Ракки, что на Евфрате, соответственно, чья междоусобная вражда подрывала боевую мощь мусульман. Поскольку две эти династии также теснили византийцы, теперь снова перешедшие в наступление, Занги сумел расширить свои владения далеко на запад. В 1144 году он отобрал у христиан город Эдесса, расположенный так, что представлял собой угрозу одновременно крестоносцам и византийцам. Спустя два года Занги был убит, а его наследство разделили два сына. Младший, более энергичный Нур ад-Дин, не вмешиваясь в дела старшего брата в Верхней Месопотамии, последовал по пути отца. Он собрал мусульманские силы в Сирии и, хотя не смог изгнать крестоносцев, которые, обладая господством на море, могли беспрепятственно получать снабжение и подкрепление из Европы, заставил их перейти к обороне. Его власть была основана на справедливой и умеренной системе управления, проявляющей заботу о благосостоянии подданных. Она существенно расширилась с крахом империи Фатимидов.

САЛАДИН