История мусульманского мира. Век халифов. Монгольский период

Связь с тогдашней столицей империи халифов в Дамаске была ненадежной и почти всегда зависела от сухопутного маршрута через Северную Африку. На море господствовали византийцы и некоторые другие народы Запада. Внутренние проблемы, которые вскоре стали одолевать империю Омейядов, и восстания берберов в Северной Африке помогли избавить Испанию от практического контроля халифов, сделав более или менее независимой. Иберийский полуостров, который арабы называли аль-Андалус – в память о вандалах, живших на юге, был колонизован и арабами, и берберами. Их число определенно было невелико; но важно то, что среди них наверняка были южноаравийские племена, верные Омейядам. Неудивительно, что, когда эта династия была свергнута в 750 году, один из ее немногочисленных уцелевших принцев обратил свой взгляд на запад и после короткого пребывания в Марокко в 755 году прибыл в Испанию, где стал во главе этих племен. Этим принцем был Абд ар-Рахман I, человек такой отваги и целеустремленности, что он вполне заслужил прозвище Сокол курайш (говорят, впервые его так назвал халиф Аббасидов). Этот отпрыск дома Омейядов восстановил правление своей семьи на западе и основал династию Омейядов в Испании, которая почти 300 лет вела эту страну к вершине политического и экономического величия, а также интеллектуального и художественного творчества.

МУСУЛЬМАНЕ И ХРИСТИАНЕ

Взаимный обмен идеями, имевший место в Испании между правящими мусульманами арабами и берберами и христианами – испанцами, португальцами и иудеями, имел особый характер. На этой завоеванной земле ислам не стал в ходе Средневековья религией большинства. Только здесь и на Сицилии большие массы подданных оставались преданными христианской вере, хранили свою национальную культуру и язык. Во всех других землях, находившихся под властью мусульман в эти же века, религию пророка, как известно, принимало подавляющее большинство населения. А на завоеванных территориях, заселенных семитами и племенами, в жилах которых текла часть семитской крови, таких как Египет, был принят и арабский язык.

Такой упорной приверженности христианской вере не было нигде – аналогичная ситуация сложилась лишь спустя несколько столетий среди греков и славян при турецком правлении. (Армяне, грузины и русские жили под властью своих князей и принцев и не идут в сравнение.) Объяснение этого явления может быть только предположительным. Можно допустить, что испанцы обладали чувством религиозного консерватизма, а теологические расколы, разобщавшие Ближний Восток, вероятно, сделали население более восприимчивым к простым и понятным основным учениям ислама. По крайней мере, в Египте и Персии процентное соотношение завоевателей к подданным было определенно не больше, чем в Испании, и все же 90 процентов жителей Нильской долины и практически все персы стали мусульманами, хотя в Персии ислам претерпел некоторые изменения и переосмысление. Другим фактором, и, безусловно, важным, было то, что восточное христианство не имело нацеленности или (за исключением Нумибии и Абиссинии, связи с которыми были слабыми) некоего связующего звена с христианами, жившими за пределами контролируемого мусульманами мира, а испанцы, а потом и жители Балкан жили рядом с другими христианскими странами.

ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНАЯ И ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ЖИЗНЬ