Наконец она выпрямилась, повесила брюки на крючок рядом с полотенцем и с молчаливой усмешкой оглянулась на Михаила. Он тут же вскочил, сдернул до колен джинсы и, присев на холодный край ванны, привлек ее к себе. Она слегка приподняла правую ногу, благодаря чему он вошел в нее почти сразу же — вошел и даже вскрикнул от совершенно невыносимого удовольствия.
— Тише ты. — Она шлепнула его по обнаженному бедру. — Чего ты так орешь?
— Ой, детка, ты такое блаженство… — едва выговорил он заплетающимся языком.
— Знаю, что блаженство. Но ты все равно не вздумай в меня кончать! — И она умело заелозила бедрами.
Совершенно обессиленный и умирающий от счастья, Михаил не продержался и пяти минут, кончив прямо в раковину и тут же смыв следы раскаленной юношеской спермы. После этого он долго, нежно и благодарно ласкал Марусю, томно мурлыкавшую риторический вопрос:
— Нет, ну тебе правда очень понравилось?
И вот спустя семнадцать лет он встретил свое юношеское блаженство в образе опустившейся, пьяной и потасканной шлюхи!
— О чем задумался? — Денис толкнул его в бок.
— О прошлом, — встрепенулся Ястребов и вдруг почувствовал, насколько же горячими оказались эти давние воспоминания — да они согревали сильнее костра! — Кстати, а как у тебя на личном фронте?
— Что именно тебя интересует? — сразу насторожился Князев.
— Как что — собираешься ли жениться, есть ли любовница, ну и так далее…
— Ты знаешь, мне сейчас совершенно не хочется об этом говорить, — немного помолчав, заявил Денис. — Давай лучше я расскажу тебе одну необычную историю из жизни моих родственников.
— Вообще-то мне интереснее было бы узнать о твоей жизни, — пожал плечами Ястребов, — но, если ты сам этого хочешь, рассказывай.
— В сталинские времена одна из родных теток моего отца была дочерью первого секретаря провинциального волжского обкома, поэтому в тридцать седьмом году, когда его расстреляли, она естественным образом оказалась в лагере для членов семей «врагов народа». И вот именно там с ней произошли самые удивительные события в ее жизни.
Во-первых, она познакомилась с одним молодым зэком, и между ними, как говорится, вспыхнуло настоящее чувство. Но самое главное произошло дальше — однажды весь их женский барак выгнали на улицу и выстроили в шеренгу, чтобы показать новоназначенному начальнику лагеря. Можешь себе представить ситуацию, когда тетка узнала в этом начальнике своего бывшего однокурсника, который всего несколько лет назад был в нее безнадежно и страстно влюблен!
Разумеется, он ее тоже узнал, но повел себя после этого так, что в это трудно поверить. Он не только не воспользовался своим положением, чтобы добиться некогда желанной женщины, но, напротив, узнав о том, что она любит другого, разрешил им пожениться! И это невероятное благородство проявил начальник одного из концлагерей сталинского ГУЛАГа! Поистине человеческая натура является настолько разносторонней, что даже в самых очевидных случаях способна проявлять себя с неожиданной стороны — и это делает жизнь подлинно прекрасной, а литературу — неисчерпаемо интересной.
Там же в лагере она родила сына, который приходится моему отцу двоюродным братом. Я не знаю, как сложилась дальнейшая судьба начальника лагеря, но тетка с ее лагерным мужем сумели все выдержать и благополучно дожили до глубокой старости.
— Занятная история, — согласился Ястребов. — При случае расскажи ее нашему писателю — Гурскому. Может, пригодится для какого-нибудь романа.
— Расскажу, — согласился Денис, — если только он подобно этим двум негодяям — Гриневу и Иванову — не переметнулся на другую сторону.
— Интересно, а сам бы ты смог проявить подобное благородство?
— Ты имеешь в виду — смог бы я, имея полную власть над любимой женщиной, отдать ее другому только потому, что она любит его, а не меня?
— Именно так.
— Не знаю…
— Кстати, а что с Полиной?
— Не знаю.
— Но ты ее до сих пор…
— Не знаю! — резко оборвал Денис. — И вообще, хватит лезть в мою личную жизнь, пойдем лучше послушаем — чего там народ на митинге разорался? Может, войска наконец подошли и вскоре ожидается штурм Белого дома?
ЛИЧНАЯ ЖИЗНЬ