История одной дружбы

— Сложная у вас профессия. Я бы не смог быть врачом.

Станислав Евгеньевич засмеялся.

— У тебя есть телефон?

— Да.

— Набери мой номер, — он достал смартфон и продиктовал свой номер.

Валера был растерян, но номер набрал. Когда зазвонил звонок, Станислав Евгеньевич сбросил вызов, пояснив:

— Твой номер определился. Внесу его в записную книжку. Я позвоню тебе.

Валера выпрямился, ощутил боль в спине, но не обратил на неё внимания.

— Не обещаю, что позвоню в ближайшие дни, но обязательно позвоню. Мы договоримся с тобой о дате и времени, когда я смогу подъехать к твоему деду. — Станислав Евгеньевич встал, протянул Валере руку. — Мне надо идти. И ты здесь засиделся. Без пяти двенадцать, как ты домой будешь добираться?

— Метро закрывают в час. Я живу недалеко.

— Не боишься?

— Совсем не боюсь.

— Тогда до скорой встречи, Валерий.

— До свидания, Станислав Евгеньевич. И спасибо. Спасибо! — снова крикнул Валера, когда доктор Круглов подходил к «вертушке».

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ ВПЕРЕДИ — ПЕРЕМЕНЫ…

Глава первая Всего лишь имя…

Прошло несколько дней. Станислав Евгеньевич не позвонил. Не выпуская из рук телефон, Валера постоянно смотрел на экран.

— Что ты там все высматриваешь? — спросила сегодня Макаровна.

— Мне позвонить должны.

— Раз должны — позвонят. Не дёргайся. Ты мне лучше подмогни, сейчас автолавка приедет, сходишь со мной.

— Схожу, — ответил Валера и снова посмотрел на телефон.

Дождавшись, когда Макаровна выйдет из комнаты, Иван Захарович поманил Валеру пальцем.

— Купи в автолавке побольше апельсинчиков. Юлька их любит. Макаровна по три штучки покупает, а что ей три апельсинки — на три дня. — Захарыч протянул Валере деньги. — Килограмма два купи.

— Я куплю, только деньги уберите.

— Возьми-возьми, иначе обижусь.

Галина Макаровна зашуршала в прихожей пакетами.

— Где ты там, Валера, — крикнула она. — Идти пора.

Юлька с Майей сидели за столом. Майя принесла из дома фломастеры, бумагу, решив научить Юльку рисовать.

— Тоже дело, — улыбался Захарыч. — А вдруг и научится.

— Научится-научится. Шимпанзе умеют рисовать. Мне Валерка об одном шимпанзе статью читал. Ой, как же его звали… забыла.

— И что, хорошо рисовал?

— Его картины даже с аукционов продавали. Он больше трёхсот картин нарисовал.

— Слышала, Юлька? — засмеялся Иван Захарович. — Тебе есть на кого ровняться.

Перед Юлькой лежал чистый лист бумаги, который она никак не решалась испачкать фломастером. Вертела цветные палочки в руках, обнюхивала и улыбалась. Каждый фломастер пах определённым фруктом. Зелёный — яблоком, красный — клубникой, жёлтый — лимоном, фиолетовый — черникой. Больше остальных Юльку заинтересовал красный фломастер. Поднося его к носу и делая глубокий вдох, она округляла глаза, смотрела на Майю и пожимала плечами. Мол, ничего не могу понять, как так, с виду обыкновенная красная палочка, а пахнет клубникой. И ведь вкусно пахнет, прям съесть эту палочку хочется. Юлька пару раз пробовала фломастер на вкус. Нет, не получилось ни откусить, ни прожевать. Твердая палочка, да и Майя пальцем грозила:

— Юлька, их не надо есть, фломастерами рисуют. Давай нарисуем солнце. Смотри.

Майя взяла жёлтый фломастер, нарисовала круг и отходившие от него лучи. Юлька внимательно наблюдала за действиями Майи, в глазах читались интерес и густая заинтересованность.

— Видишь, Юлька? Солнышко. Теперь сама попробуй.

Юлька взяла лист, потрясла им перед лицом Майи.

— Нет, положи на стол и рисуй. Давай я помогу.

Вставив в пальцы фломастер, Майя, придерживая Юлькину ладонь, начала рисовать круг. Увидев, что фломастер оставил на бумаге яркую полосу, Юлька обрадовалась, взвизгнула и… от полукруга в сторону отошла резкая полоса.

— Юлька, не крутись. — Майя перевернула лист. — Попробуем еще раз.

Минут через пять Юлька с упоением рисовала на новом листе разноцветные каракули. Открывала каждый фломастер, обнюхивала его, вертела перед глазами и начинала рисовать.

К моменту, когда домой вернулись Валера с Макаровной, у Юльки был готов первый рисунок. Юлька была горда собой, её и Майя похвалила, и Захарыч, осталось лишь получить порцию похвалы от Галины Макаровны и Валеры.

Увидев рисунок, Валера погладил Юльку по голове.

— Ты молодец, Юлька! Очень красиво.

Юлька просияла, запрыгала на месте, пританцовывать начала. Потом к Макаровне подбежала.

— Отвяжись, зануда, — отмахнулась старуха. — Не видишь, продукты разбираю.

Юлька требовательно потянула Макаровну за руку.

— Ну! Чего, чего ты привязалась, непутёвая?

— Она вам рисунок хочет показать.

— Рисунок, — проворчала Макаровна. — Художница нашлась. Чего это за мазня? Одни чёрточки, кружочки… Разве ж так рисуют? Только бумагу зря переводите, ей Богу.

— Макаровна, ты строга, — возразил Захарыч. — Это первая Юлькина работа.

— Лежи уж там, — прикрикнула Макаровна. — Дурью вы тут маетесь, а у меня дел по горло. Валер, отнеси-ка в холодильник молоко. А ты брысь, не крутись под ногами.

Но Юлька не отступала. Задавшись целью вырвать у Макаровны хотя бы кусочек похвалы, она вдруг затопала ногами и недовольно закряхтела.