История педагогической мысли в Китае в Новое и Новейшее время

А такие ученые, как Дин Вэньцзян, Тан Юэ, Ван Сингун, Ху Ши, подчеркивали, что жизнь не может быть отделена от науки. Противоречия между наукой и метафизикой очень трудно разрешить. Каждая из сторон остается на своих позициях. Осмысливая статьи Чэнь Дусю, Цю Цюбо и Дэн Чжунся, которые основывались на платформе марксистского исторического материализма, мы, тем не менее, оглядываемся на научные труды Бергсона и Маха. При изучении данной проблемы необходимы сосредоточенность и высокий научный уровень. Чэнь Дусю считал большим прорывом то, что в отсталом Китае обратились к этой проблеме. Однако этот спор, поскольку научная школа не может объяснить, каким же образом наука может управлять мировоззрением людей, также не выдерживает сравнения с метафизическими аргументами. Есть такая китайская поговорка: «воины, отступившие на пятьдесят шагов, насмехаются над теми, кто отступил на сотню шагов». Аналогичным образом обстоит дело и с наукой и метафизикой. Чэнь Дусю отметил, что разные взгляды на жизнь обусловлены объективной средой, в которой живут люди, а не субъективной волей, которая приходит из ниоткуда.

Это противоречие закончилось тем, что были отвергнуты «метафизики». После проведенных дебатов научный подход еще глубже укоренился в умах людей, и молодежь начала понимать и принимать марксистский исторический материализм.

Это был отвлекающий маневр. В ходе горячих дискуссий обе стороны также со всей прямотой говорили об истинных причинах, породивших противоречия между научным и метафизическим подходами. Приверженцы научного направления заявляли, что активно ратуют за научность взглядов на жизнь из-за беспокойства, что в ином случае молодежь будет оболванена Чжан Цзюньли. Нетрудно понять, что на самом деле борьба велась за умы молодежи, за студенчество, за будущее Китая и стабильность в обществе. Таким образом, можно сказать, что суть дискуссий о научном и метафизическом состояла в выборе подхода формирования личности у молодежи. Кроме того, эти споры отражали попытки китайской интеллигенции того периода использовать рациональный подход в стремлении к идеалам, чтобы направлять людей и реализовывать цели движения.

Преобразование общества и формирование индивидуальности

Как отмечали некоторые ученые, «движение за новую культуру» не было политическим движением, это было чисто культурное явление, направленное на изменение национального характера и разрушение старой традиции, а также закладывавшее идеологическую основу социального прогресса и демократического просвещения. Однако следует отметить, что политическая окраска все же присутствовала[100]. После «движения 4 мая» группа промарксистски настроенных педагогов и молодых интеллектуалов от разговоров о свободе личности перешла к делу. Они попытались связать воспитание индивидуальности у студентов с фундаментальными преобразованиями в стране и видели освобождение общества и человечества в освобождении личности, а преобразования в обществе и образовании – предпосылкой формирования индивидуальности. Здесь необходимо обратить внимание на исследования таких ученых, как Ли Дачжао, Юй Дайина, Яна Сяньцзяна и Лу Синя, по этому вопросу.

Ли Дачжао о преобразовании общества и просвещении молодежи

Ли Дачжао был пионером китайского коммунистического движения. Он был первым профессором, который преподавал марксизм в китайских университетах, и одним из основателей китайской марксистской теории образования.

Позитивное образование Ли Дачжао сыграло важную роль в пробуждении общественного самосознания, формировании национального духа и преобразовании китайского общества. Этим он не ограничился и отводил историческому материализму решающую роль в социально-экономической жизни общества. Он отмечал, что необходимо решать проблемы в Китае на фундаментальном уровне, предпринятые меры по реформированию образования сами по себе не сработают. Этим фундаментом является экономика. Нужно прежде всего решать экономические проблемы[101].

Ли Дачжао объяснил диалектическую взаимосвязь между реформой образования и социальными преобразованиями: «Без экономических реформ невозможно изменение человеческого духа; не изменяя человеческий дух, нельзя провести экономические реформы»[102]. Таким образом, подчеркивая решающую роль социальных преобразований, он также подтвердил такую же значимость образовательных реформ (их «взаимообратный эффект»). Однажды он сказал о значении знания для жизни: «Знание – это лампа, которая ведет жизнь к царству света и правды. Неграмотность – это препятствие для достижения царства света и реальности, которое мешает развитию жизни»[103]. Он призывал к созданию специальных школ для одаренных, призывал к преобразованиям в обществе.