Читаем История письменности. От рисуночного письма к полноценному алфавиту полностью

После введения принципа фонетизации он быстро распространился. Благодаря ему открылись совершенно новые горизонты для выражения всех языковых форм, даже самых абстрактных, при помощи письменных знаков. Введение полноценной системы письменности потребовало установления условных форм и принципов. Нужно было стандартизировать формы знаков таким образом, чтобы все писали их примерно одинаково, установить соответствия знаков определенным словам и значениям, а также выбрать знаки с определенными чтениями слогов. Потребовалось также дальнейшее упорядочение системы в области ориентации знаков и направления, формы и порядка строк. Порядок знаков в целом должен был следовать порядку элементов устной речи, в отличие от условностей описательно-изобразительного приема, известного индейцам Северной Америки, ацтекам и египтянам; однако следует помнить, что по эстетическим или практическим причинам порядок знаков мог изменяться в пределах слов и коротких выражений.

Конвенционализация, то есть введение условных норм в системе письменности, требовала не только установления правил, но и фактического изучения форм и принципов письма. В слое Урук IV найдено несколько школьных табличек со списками знаков, что говорит нам об образовательной и научной деятельности шумеров, на каковом поприще они добились стольких успехов в дальнейшем ходе своей истории.

В первой половине третьего тысячелетия до н. э. шумерскую систему письменности сначала переняли семиты-ак-кадцы, а затем и их восточные соседи эламиты. Во втором тысячелетии хурриты Северной Месопотамии и хетты Анатолии заимствовали письменность у аккадцев. В этот период аккадский язык в качестве лингва франка Ближнего Востока достиг наибольшей культурной экспансии. Урарты Армении, использовавшие месопотамское письмо для своего языка в первой половине первого тысячелетия, стали последним народом, заимствовавшим систему клинописи у Месопотамии.

Помимо только что упомянутых клинописных систем, следует сказать и об угаритской и персидской, которые возникли у этих народов независимо, и их единственная связь с месопотамской клинописью заключалась в идее написания знаков в виде клинышков.

На протяжении всей истории месопотамского письма оно в основном выполнялось на глине. Поскольку палочкой на глине трудно писать знаки округлой формы, с течением времени они поневоле приобрели угловатую форму, состоявшую из нескольких отдельных штрихов. Из-за естественного более сильного нажима палочки в одном из концов штрихи приобрели вид клиньев, что и привело к развитию клинописи. Позднее клинописью стали писать и на других материалах, таких как камень и металл. Развитие отдельных шумерских пиктографических знаков в клинописные показано в таблице на рис. 31. Такова обычная интерпретация происхождения клинописи, однако следует отметить, что существуют данные в пользу применения в Месопотамии дерева в качестве материала для письма. Дерево даже в большей степени, чем глина, обусловило бы развитие округлых форм в угловатые и квадратные. Китайский язык во времена Иисуса тоже имел «квадратный шрифт», который мог возникнуть из-за того, что на дереве трудно вырезать округлые знаки. Даже scriptura quadrata (квадратный шрифт) иврита может быть обязан своим происхождением аналогичным причинам.

Шумерский силлабарий и возникшие из него системы состоят из знаков, которые обычно представляют собой один слог, оканчивающийся на гласный или согласный, реже двусложное сочетание такой же структуры.


Рис. 31. Развитие десяти клинописных знаков из рисуночных форм


Перейти на страницу:

Похожие книги

«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология
Психология масс и фашизм
Психология масс и фашизм

Предлагаемая вниманию читателя работа В. Paйxa представляет собой классическое исследование взаимосвязи психологии масс и фашизма. Она была написана в период экономического кризиса в Германии (1930–1933 гг.), впоследствии была запрещена нацистами. К несомненным достоинствам книги следует отнести её уникальный вклад в понимание одного из важнейших явлений нашего времени — фашизма. В этой книге В. Райх использует свои клинические знания характерологической структуры личности для исследования социальных и политических явлений. Райх отвергает концепцию, согласно которой фашизм представляет собой идеологию или результат деятельности отдельного человека; народа; какой-либо этнической или политической группы. Не признаёт он и выдвигаемое марксистскими идеологами понимание фашизма, которое ограничено социально-политическим подходом. Фашизм, с точки зрения Райха, служит выражением иррациональности характерологической структуры обычного человека, первичные биологические потребности которого подавлялись на протяжении многих тысячелетий. В книге содержится подробный анализ социальной функции такого подавления и решающего значения для него авторитарной семьи и церкви.Значение этой работы трудно переоценить в наше время.Характерологическая структура личности, служившая основой возникновения фашистских движении, не прекратила своею существования и по-прежнему определяет динамику современных социальных конфликтов. Для обеспечения эффективности борьбы с хаосом страданий необходимо обратить внимание на характерологическую структуру личности, которая служит причиной его возникновения. Мы должны понять взаимосвязь между психологией масс и фашизмом и другими формами тоталитаризма.Данная книга является участником проекта «Испр@влено». Если Вы желаете сообщить об ошибках, опечатках или иных недостатках данной книги, то Вы можете сделать это здесь

Вильгельм Райх

Культурология / Психология и психотерапия / Психология / Образование и наука
Бить или не бить?
Бить или не бить?

«Бить или не бить?» — последняя книга выдающегося российского ученого-обществоведа Игоря Семеновича Кона, написанная им незадолго до смерти весной 2011 года. В этой книге, опираясь на многочисленные мировые и отечественные антропологические, социологические, исторические, психолого-педагогические, сексологические и иные научные исследования, автор попытался представить общую картину телесных наказаний детей как социокультурного явления. Каков их социальный и педагогический смысл, насколько они эффективны и почему вдруг эти почтенные тысячелетние практики вышли из моды? Или только кажется, что вышли? Задача этой книги, как сформулировал ее сам И. С. Кон, — помочь читателям, прежде всего педагогам и родителям, осмысленно, а не догматически сформировать собственную жизненную позицию по этим непростым вопросам.

Игорь Семёнович Кон

Культурология