История письменности. От рисуночного письма к полноценному алфавиту

Соответствующие сходства между месопотамской, египетской и хеттской письменностями, с одной стороны, и производными клинописным, семитским и кипрским силлабариями – с другой настолько поразительны, что естественным образом возникает вопрос о причинах, которые помешали словесно-слоговым системам сформироваться в местах своего возникновения в полноценные слоговые письменности. Насколько близко эти словесно-слоговые письменности на некоторых этапах своего развития подошли к превращению в полную слоговую систему, можно понять, сравнив любой эламский, хурритский или урартский текст с текстами староаккадского или каппадокийского периода месопотамского письма; или любой западносемитский текст с позднеегипетскими текстами, рассмотренными выше в данной работе; или любой кипрский текст с хеттской надписью, транслитерированной и переведенной выше, – все они рассматривались на с. 133. И тем не менее, как бы близко ни подошли словесно-слоговые письменности к превращению в полные слоговые, этого так и не произошло. Причина не только в консервативной привязанности народа к своему письму. Зачастую сохранение сложной и устаревшей формы письма объясняется корыстными интересами особой касты – религиозной (Египет, Вавилония) или политической (Китай), чтобы таким образом не допустить его использования широкими массами. Поэтому иноземные народы, не связанные местными традициями и религиозными или политическими интересами чужой группы, часто бывали проводниками новых и важных разработок в истории письма.

Глава 5 Алфавит

Если определять алфавит как систему знаков, выражающих отдельные звуки речи, то первый алфавит, который с полным основанием можно так назвать, – это греческий. Тем не менее новый тип письма не возник вдруг на греческой земле, словно распустившийся внезапно незнакомый цветок. На предыдущих страницах нам уже приходилось достаточно часто ссылаться на тот важный аспект эволюции письма, который заключается в том, что для каждой новой черты в новом типе письма можно найти параллели в тех или иных предшествующих типах. Так же обстоит дело и с греческим алфавитом. Своими корнями и историей он уходит в Древний Восток.

Восточные предшественники

Древнееврейское письмо, как и другие западносемитские системы, использует только слоговые знаки с начальным согласным и любым конечным гласным. Для точного указания долгого гласного к предыдущему слогу часто присоединялись слоговые знаки, начинающиеся с так называемого «слабого согласного», образуя таким образом единый блок, что называется scriptio plena, или полное письмо. Так, имя Давид на древнееврейском писалось не как D^awⁱd(ⁱ) в scriptio defectiva (неполном письме), а как D^awⁱyⁱd(ⁱ) в scriptio plena. Здесь знак yⁱ не обозначает отдельного слога; его единственное назначение – показать, что предыдущий слог wⁱ должен читаться как wi, а не wa, we, wu или wo. Аналогичным образом, написание ^ɔAššūr, Ассирия, как ^ɔaš^uw^ur(^u) с добавленным w^u в рамках scriptio plena, в отличие от ^ɔaš^ur^u в scriptio defective, гарантировало правильное чтение гласного по крайней мере в слоге šū. Эти дополнительные знаки, помогающие при чтении гласных предшествующего слога, называются matres lectionis, что, очевидно, является калькой древнееврейского выражения ^ɔimmōth haqq^erī’āh, «матери чтения». По словам еврейского ученого Давида Кимхи, в древнееврейском языке есть десять гласных: пять длинных (матери) и пять коротких (дочери), – без помощи которых невозможно прочесть ни одной буквы.

Древность библейского полного письма установить невозможно по причине многочисленных трудностей, связанных с датировкой текста масоретов. В том, что евреи не сами придумали этот прием, нас убеждает тот факт, что он широко применялся во многих системах письма, намного более древних, чем даже самые старые библейские источники.

Согласно стандартной интерпретации библейских matres lectionis, они возникли из первоначальных дифтонгов, которые впоследствии подверглись стяжению и слились в долгие гласные. Так, библейское написание w^x в y^xw^xm^x для yôm, «день», как полагают, обуславливается тем, что это слово в какой-то момент произносилось примерно как yawm, и лишь когда оно сократилось до yôm, у древних возникла мысль использовать такое полное написание для указания гласного. Возражая против этой интерпретации, мы можем сослаться на то, что стяжение aw в ô, ау в ê произошло в середине второго тысячелетия до н. э., задолго до введения собственно системы письма в Палестине, и что scriptio plena встречается в основном в окончаниях множественного числа – īm, – ōt и суффикса местоимения 1-го лица – ī, которые не объясняются стяжением.