История письменности. От рисуночного письма к полноценному алфавиту

Простейший вид языковых изменений имеет место, когда один национальный язык навязывается чужой этнической группе. Аккадский, арамейский, арабский, греческий, латинский, испанский, французский, русский и английский – все это примеры языков, которые, подкрепленные культурным престижем или политическим превосходством, навязали себя в тот или иной момент обширным регионам за пределами своей родной страны. Рука об руку с языками шло и навязывание национальных письменностей, что хорошо засвидетельствовано широким распространением клинописной системы в древности или семитской, греческой и латинской письменности в последующие века. Современное господство западной цивилизации проявляется в часто выдвигаемых предложениях, более или менее успешных, внедрить латиницу во всем мире. Принятие латинского письма турками, его все более широкое употребление африканскими и американскими аборигенами, предложения по латинизации китайского, японского, арабского и персидского языков – вот самые заметные проявления этой тенденции.

Однако широкое распространение латинского алфавита в наше время не привело к единству. Во многих случаях знаки латинского алфавита в разных странах приобрели самые разные варианты фонетических значений. Турки, например, используют букву с для звука «дж», что не имеет аналогов ни в одной западной письменности. Неограниченную омофонию знаков можно лучше всего проиллюстрировать на примере вариантов написания имени знаменитого русского писателя Чехова, в котором в разных системах письма, но все теми же латинскими знаками первый звук может быть написан как Ch, Tch, C, Tsch, Tsj, Tj, Cz, Cs или Č, средний согласный – как kh, ch, k, h или x, а конечный – как v, f или ff. Уже много столетий потребность в реформе латинского алфавита признается всеми, и предпринималось множество попыток исправить такое положение дел. Наилучшим из таких предложений является алфавит, известный по аббревиатуре МФА (Международный фонетический алфавит, или IPA, International Phonetic Alphabet), который состоит из латинских символов, дополненных целым рядом искусственно созданных букв и нескольких диакритических знаков. Этой системой в настоящее время обычно пользуются лингвисты. Она так проста и практична, что заслуживает значительно более широкого признания, нежели то, которым оно пользуется в узких научных кругах.

Чаще всего реформы многих национальных письменностей предпринимались с целью упрощения правописания и систематизации соответствий между звуками и знаками. Некоторым народам, например финнам, удалось создать системы, почти полностью соответствующие фонемам языка, в то время как другие, например англосаксонские, продолжают нести бремя традиционного написания. Однако будущее письменности лежит уже даже не в реформах национальных письменностей. Как однажды выразился Марк Твен, пусть даже несколько нестандартно с точки зрения орфографии: «The da та ov koars kum when the publik та be expektd to get rekonsyled to the bezair asspekt of the Simplified Kombynashuns, but – if I may be allowed the expression – is it worth the wasted time?» («Вазможна кагтата наступит день, кагда публика примирица са страным видам Упращеных Сачитаний, но – если позволите так выразиться – стоит ли игра свеч?») Уже слишком поздно проповедовать реформы национальных орфографий. Сейчас необходима единая система письма, в которой знаки имеют одинаковые или почти одинаковые фонетические соответствия во всем мире. Именно этому требованию и соответствует МФА.

Националистические и религиозные позиции ожесточенно сопротивлялись принятию того или иного языка как всемирного. Англосаксы боролись против французского, французы – против английского, протестанты – против латыни, русские – против всех трех. Даже упрощенные языки, такие как бейсик-инглиш[30], пользовались относительно малым успехом. Если добавить к этому неправильности и непоследовательности всех естественных языков, станет ясна причина возникновения множества искусственных языков в наше время. Среди них эсперанто, идо, окциденталь, интерлингва, новиаль и волапюк в свое время пользовались по крайней мере некоторым успехом. В целом, однако, надо признать, что попытки создать единый универсальный язык привели лишь к тому, что наше беспорядочное вавилонское столпотворение пополнилось новыми языками. Помимо того, были предложения заменить национальные системы новыми формами письменности. Разные подходы к проблеме приводили к разным конкретным предложениям, которые мы далее и рассмотрим.