История политических и правовых учений

Из благих побуждений стремясь осчастливить своих подданных, европейские монархи в проведении теории не останавливались ни перед какими жертвами, в данном случае цель оправдывала любые средства. Реалии полицейского государства не оставляли никакой надежды на проявление инициативы личности, свободы в самых различных аспектах: политическом, экономическом, духовном и т. и. Ведь согласно исходным позициям все, что важно для государства, входит в орбиту административной, управленческой деятельности и не может быть предоставлено свободному усмотрению и самостоятельности индивида. Творцы концепции полицейского государства в своих убеждениях приходили к тому, что якобы сам Господь Бог поручил им охранять граждан даже от их собственных действий. Отсюда власть в паутину своих инструкций вовлекает все и вся: брак, воспитание, религию, одежду, образование, ремесла, строительство, науку, качество продуктов, потребление пищи, чистоту воздуха и воды, здравоохранение, а кое-где даже и выражение лица. Жизнь обывателей полицейского государства должна была следовать в фарватере, определяемом властью, и не покушаться на устои без санкции администрации. Для иллюстрации того, как идеи воплощались в законодательстве, позволительно сослаться на соответствующие положения Устава о предупреждении и пресечении преступлений Российской Империи: «Полиция имеет надзор, дабы никто в противность должного послушания законным властям ничего не предпринимал, она преследует в самом начале всякую новизну, законам противную». Формально-казуистические правила и регламенты, по сути, стирали всякую границу между сферой индивидуальной свободы и компетенцией власти.

Особенность теории полицейского государства, обычно не принимаемая во внимание, заключалась как раз в том, что она обосновывала стремление к благоденствию граждан, устранению нищеты и невежества, других социальных проблем, правда, весьма своеобразными методами. Теоретически государство этого типа пыталось сделать жизнь каждого человека достойной как в материальном, так и в духовном смысле. В связи с этим не следует сводить сущность полицейского государства только к голому насилию, как это почти всегда имеет место. Один из теоретиков полицейского государства И. Г. Г. Юсти писал, что бедность «соблазняет людей ко многим порокам»[125]. Благополучие, в первую очередь материальное, объявлялось естественным (!) правом человека. В либеральной же теории (особенно у Канта) эта мысль становится объектом беспощадного остракизма. Действительно, там, где нет свободы, где динамичный элемент истории (личность) приносится в жертву государству и обществу во имя так называемого общего блага, общество обречено на застой и стагнацию. Приверженцы полицейского государства стремились достичь некоего земного рая, исключив при этом человека, и, естественно, их позиция была обречена на провал, как и всякая утопическая идея.

Сторонниками полицейского государства правительственная деятельность обосновывалась соображениями «пользы и целесообразности». Причем мнения и взгляды, а тем более возможные возражения со стороны граждан власть просто не должны интересовать. Целесообразным признается все то, что соответствует «видам правительства». Последние не поддаются никакой конкретизации.

При осуществлении таким образом обозначенных задач полицейское государство вынуждено было создать и действительно создало огромный чиновничий аппарат — бюрократию, который был призван проводить в жизнь волю «отца нации», вождя. Конечно, ни одно государство не может существовать без особого класса управленцев, и современный опыт государственного строительства только подтверждает этот тезис. Однако история полицейского государства показывает, как легко бюрократия превращается в самодовлеющую, обособленную касту, живущую вне общественных интересов. Поэтому перед лицом всемогущей вне- и надзаконной администрации индивид бесправен. Он является объектом власти, но не субъектом прав. Особенности бюрократии полицейского государства состоят в том, что она практически не испытывает чувства уважения к закону.